Ей следовало подготовиться лучше.

Рюкзак, не очень-то тяжёлый на самом деле, оттягивал плечо - своих пожитков у неё было немного, но кое-что она украла у Истры, справедливо рассудив, что брать у воришки угнавшей чей-то трейлер не очень-то постыдное дело. За деньги, украденные у одного из водил, которые согласились подвезти её бесплатно, было стыднее. Недостойное поведение для рыцаря Аркаса...

...а, она снова уставилась в одну точку. Луар взялась за козырёк по-дурацки смотревшейся на ней кепки, чтобы не слетела, поморщилась и встряхнула головой. Мысленно подогнала себя - нужно идти, но куда и зачем в самом деле? Луар взяла с собой всё самое необходимое кроме понимания куда ей отправляться теперь, когда перед ней открыты все дороги и возможности. Первые сутки просто бессмысленно болталась в городе, шатаясь от одной лавки до другой, потом ей в руки попал туристический путеводитель, следуя которому она решила выбраться за город.

Она не сбежала, если не торопилась отдалиться от источника своих проблем как можно дальше. Решение также тяжело назвать порывом, когда ты к нему готовишься - Луар ждала несколько дней, пока успокоится и перестанет чувствовать необъяснимую тревогу рядом с Луной, старалась не показываться на глаза Истре из стыда за устроенную ею детскую истерику, так ей не свойственную, и не оставалась ни с кем из них наедине. Словом, чаще всего она была одна, прячась в отдалённых уголках трейлера. Не помогло.

Она может лишь догадываться, заметили ли её желание уйти другие, когда она тайком в ночи собирала вещи. Наверное, нет, иначе Истра снова попыталась бы её остановить ради безопасности Луны.

Безопасность к̸̤̽̆̑о̵̱͍̥͗̎̕͜р̴̠͖̾̀̿о̷̮̥͎͐͑͐͐̀л̸̢̨̭̠̞͉͐̌͂͑͘͠е̴͚̝̭̔̌̀͘в̶̦͋͆̓̈͘ы̸̛̫̿ - последнее, что её должно беспокоить.

Луар находит ведущую от дороги тропинку, уходящую куда-то выше по склону, замечает редкие указатели, кивает себе - идёт правильно. Если брошюра верна, то... Через какое-то время Луар удаётся подняться на вершину. Ещё немного ближе, к обрыву, заворожённая открывшимся зрелищем.

Город с высоты раскинулся перед ней как на ладони, залитый огнём закатного солнца. Ещё вчера ей казалось что он огромный, она плутала на его улочках, встречала множество людей, заглядывала в бесчисленные магазины и кафе, просто чтобы поглазеть, а теперь - теперь он был далеко. Маленьким и ничтожным. Огоньками в чужих домах, оставшихся там, внизу.

Зачем она здесь? Чтобы попрощаться?

Должно быть, на окраине всё ещё стоит их (мысленно себя поправляет - не их, а Истры) припаркованный трейлер. Они бы не уехали так быстро - всего пара дней прошла. И сама Луар так быстро... тоже не уехала. Истра рассказывала о своих сёстрах и о родном городе где очень любят шоколад, кружева и старый собор в центре города. Возможно, стоило попробовать добраться до него, передать её сёстрам благую весть о том что их младшенькая жива и здорова, и предложить помощь в их семейной лавке. В искусствах она, впрочем, не сильна, едва ли в самом деле им пригодится.

...ушки, спрятанные под кепкой, подёргиваются, даже через преграду улавливая неестественный шелест травы.

- А ты долго.

Вопрос риторический, молчание затягивается - то ли Луар не решается проигнорировать ей или же ответить, то ли засмотрелась на виды. Ветер треплет кое-как повязанную на поясе толстовку, которой она пыталась спрятать хвост - а потом передумала и всё-таки заправила его в штанину. Ощущение, как и необходимость прятаться, неприятные, но стоило привыкать к тому что это её новая реальность, если она не хочет видеть косых взглядов и слышать испуганных перешёптываний. Боялись ли так антов или считали предвестниками проблем в регионах?

Саклей, которая ни от кого не пряталась, было об этом лучше знать.

- Луне сейчас должно быть хреново, а Истра слишком напугана, чтобы оставлять её одну, - Луар не оглядывается, ищет взглядом маленькую, возможно даже невидимую отсюда точку, где прятались они. Пожимает плечами. - Вообще-то я надеялась что ты снова убежишь по своим делам и ещё пару дней они потратят на то чтобы тебя дождаться.

Не долго, быстрее, чем она думала, получается?

Саклей... Первое время Луар думала, что Истра живёт одна. Ей и сейчас тяжело сказать, что это не так - Саклей вроде как была её девушкой, но постоянно стремилась куда-то убежать, чем-то занять день, как-то развлечься (иногда, конечно, взяв с собой Истру, когда та не боялась оставлять волков наедине) - иногда они не видели её несколько дней и это... Как будто было нормально. То, как она то появлялась, то исчезала.

Луар смотрела на неё и не понимала, завидует она такой свободе или просто чувствует в таком поведении какой-то подвох. Пыталась понять что за этим стоит, но никогда не спрашивала, они не были близки, вряд ли хоть раз говорили по душам в отличие от той же Истры и Луны. Саклей спрашивает о желании поговорить и у неё появляется возможность наверстать упущенное...

- Не хочу, - если бы это было тем, чего ей действительно хотелось. Если бы она понимала, чего ей действительно хочется. Луар поправляет рюкзак на плече и наконец разворачивается к собеседнице. - Но тебя же для этого сюда послали? Давай сделаем то что нужно.

Саклей не была прикована ни к Истре, ни к конкретному месту - они колесили в трейлере, постоянно меняя города и окружающую обстановку, и тем не менее она всё равно пропадала, словно ей не хватало чего-то ещё - что у неё было там, на другом конце её порталов? И почему ей было недостаточно?

Луар снимает кепку - не от Саклей же прятаться, - дёргает ушками, чувствуя впервые за несколько последних часов свободу, и в беспокойстве прижимает их к голове.

- Почему ты сама ещё не сбежала?

Это забавно, что они выбрали на эту роль одновременно лучшего и худшего человека - обе не очень-то горели желанием поболтать. Луар не делает выводов, просто подмечает это, задумчиво склоняет голову, едва удерживается от "просто не сделай ей больно" - не её фраза, не её забота, когда Истра сейчас наверняка места себе не находит из-за неё самой.

Осуждать Саклей было тяжело, да и зачем - кто, как не Луар, понимала желание уединиться?

- Потому что мне хочется побыть одной, - вторит ей так, что это почти звучит отказом отвечать, но это тоже правда, просто далеко не вся. Саклей не будет из неё ничего вытягивать, да и Луар не из тех, кто пытается молчанием набить себе цену - если не готова говорить, значит, не готова. Катает вопрос в мыслях, вспоминает как Луна насаживалась на нож, убеждая её не калечить себя; от сцены передёргивает даже если она остаётся лишь воспоминанием. Происходящее имеет один чёткий и понятный импульс:

- Потому что мне страшно, - слегка замешкавшись и отведя взгляд, добавляет: - ...трудно сказать почему.

Она больше не королевский пёсик. К ней вернулось и оружие, и силы за себя постоять, и искалеченное чувство свободы. Луна была слаба - и дело не в навыках или силе, просто она не хотела себя защищать. Луар делала с ней что вздумается и уже очень давно не встречала даже словесного сопротивления, и Луна подтвердила её худшие опасения на этот счёт.

Луар чувствует что ей нужно бежать и спасаться, что ей нельзя быть рядом с Луной, не понимает только что именно произойдёт, если останется. Чем это ей грозит? Почему это плохо? В конце концов, Луар пыталась сбежать не столько из трейлера или от Луны, сколько от преследовавшего её прошлого.

- ...когда-то она пытала меня. Луна, я имею в виду. Не знаю, как много они тебе рассказывали о нашем прошлом, - это, конечно, далеко не только о том что происходило в темницах. Для Луар была пыткой роль пленницы и всё то унижение через которое Луна заставила её пройти, свыкнуться и даже полюбить. Кажется, она никому об этом не рассказывала, кроме Инкрет, по той простой причине, что в замке, казалось, об этом все знали и так. Возможно, это было всего лишь обманчивое ощущение, а может, она боялась рассказать кому-то, кто был к ней добр, чтобы потом он не отстранялся и не чувствовал себя неловко, зная о её мучениях и не зная как помочь. Может, боялась что об этом доложат Луне и будет хуже. Это уже не важно, но она не углубляется в детали всё равно - то ли лишнее, то ли не хочет пугать. - Я хотела отомстить ей. Думала, что мне станет легче. Надеялась, что она возненавидит меня, как я ненавидела её.

Хочется курить. Луар лезет в карман рюкзака и выуживает оттуда початую пачку и зажигалку. Она начала курить какое-то время назад, глупо, но старые привычки всё ещё слишком глубоко в неё въелись - продолжала прятаться и курить когда Луны нет рядом, долго гуляла, надеясь что выветрится запах, хотя та наверняка могла учуять остаточный флёр и всё понять.

Луар делает затяжку. Не чувствует в этом никакого удовольствия неповиновения, просто... ей нравилось курить.

- ...но она всё ещё непослушна, непредсказуема... - Луар чувствовала опасность в её непослушании - сначала она думала, что видит в этом отголоски обезумевшей королевы, видит в этом что-то ненормальное, не то, как всё должно было работать; потом нащупала кое-что ещё - всё оказалось проще, если присмотреться поближе - Луна, добровольно насаживающаяся на нож, напоминала ей изломанную, лишённую воли версию себя. - И одержима мной. Видеть её такой страшно.

Луар была благодарна Саклей и за честность, и за понимание, которое с тем же успехом можно счесть за отстранённость. Это всегда проще - быть хорошей, когда тебе это ничего не стоит и тебя не касается. В конце концов, даже боль которую испытает Истра не так сильно её трогает, если она даже не попытается исправить всё любой ценой... Будь она собой образца нескольких лет назад, притащила бы себя к Луне за шкирку, наплевав на то как это неправильно и аморально по отношению к ней. Просто потому что любила.

Да. Когда-то - любила...

Хочется сказать "она уже не тот человек, к которому я хочу возвращаться" и это правда. Вот только...

Луар задумчиво смотрит себе под ноги, потом - на город, ещё - на обрыв, с которого достаточно сделать один шаг, чтобы никакие моральные вопросы и дилеммы тебя больше не волновали. Затягивается. Выдыхает дым. Даёт себе время, прежде чем заговорить снова.

- Я уже уходила от неё. Когда ещё не подозревала, что она от меня зависит, - адреналин и эйфория не давали ей задуматься об этом в процессе, но стоило всему закончиться - и её напугало то, что она сделала с Луной в заснеженном домике лесника. Ей никогда не были свойственны ни кровожадность, ни жестокость, это было что-то... за гранью. Влиянием Луны, ставшим чрезмерным, чтобы с этим смириться. Луар хотела залечить её раны и разойтись, каждая своей дорогой в этом новом неизвестном мире, но он оказался не слишком-то приветлив к таким как она, а она... тяжело сказать, что с ней происходило, когда сознание затапливала злоба. Она была удивлена, обнаружив обессиленную Луну там же, где оставила. - Меня не было... Дней пять? Неделю? Я нашла её едва живую. Оно прогрессирует, если сейчас ей хватило всего пары дней... Возможно, я уже нанесла ей непоправимый вред. Может, даже рядом со мной она не протянет долго.

Луна наверняка хочет чтобы она была рядом, если её срок подойдёт к концу. Луар, несмотря на всё что с ней сделала и что говорила, никогда не хотела её смерти - и не хотела видеть момент, когда её не станет, сколько бы раз сама не подталкивала её к краю.

...наверное, она бы убила себя следом, если во время одной из сессий не смогла её вовремя излечить. Она бы жалела об этом. Она жалеет о слишком многих вещах, которые не может и никогда не сможет отпустить.

Луар оглядывается на Саклей и делает пару шагов навстречу.

- Твоего брата, тебя, любого из нас может не стать в любой момент. Сердечный приступ, авария, Херидаль... Как тебе не страшно бросать их? Почему ты не чувствуешь за это вину? - "я нанесла ей вред", говорит Луар, и это - каждый раз ложь, взваленная на себя ответственность за то, что ни одной из них не было подвластно. Она не чувствовала себя в долгу или благодарной Луне за спасение, из-за которого она так пострадала, но всё ещё чувствовала давление вины за то, что с ней может случиться, не будь её рядом. Она не выбирала ей такую судьбу.

Она не была виновата, ничего не сделала, но всё равно за это расплачивалась. Ничего не меняется.

Отредактировано frill (2025-06-23 18:29:54)

Любила ли себя Луар?

Она выбрала себя однажды, попрощавшись с Луной по телефону. Потом долго корила себя за это решение, перестав получать от неё даже редкие звонки, изводила себя волнением, не смогла забыть, не отпустила, но жила дальше и училась делать это без неё, почти что заново - ей кажется, что даже была счастлива тогда, занятая своей карьерой, отношениями с Инкрет, обыденными встречами с другими её друзьями. Луна никогда не была единственной, а Луар - одинокой, но оставалась особенной.

Она пыталась бережно относиться к чувствам Инкрет - уважала и любила её, даже если всегда считала, что её сердце горит куда ярче её собственного. Не отказывала в помощи. Получила не одну травму, пытаясь вмешаться в чужой конфликт и кого-то защитить. Почему? Ей было несложно. Это казалось её долгом. Это было даже приятно. Иногда - она бы не простила себе и чувствовала бы вину, пройди она мимо.

Что она сделала для себя? Пыталась сберечь рыцарскую честь, скаля клыки?

Наверное, были какие-то бытовые мелочи, не может быть, чтобы она никогда не руководствовалась своим вкусом и желаниями - просто это было незначительно или слишком давно, чтобы не оказаться затмлённым всем тем ужасом, что они с Луной пережили. Что она сделала после гибели Аркаса? Мстила? Сколько сил и времени на это ушло?

- Я не слишком-то себя люблю, - подытоживает свои размышления, выдыхая дым после очередной затяжки - отворачивается, чтобы не дымить Саклей в лицо. Следит взглядом за тем как он поднимается выше и растворяется в порыве ветра. Луар, впервые за этот вечер, грустно улыбается, вернувшись взглядом к Саклей, ушки жмутся к голове. - Наверное, поэтому я никогда не буду свободна. Ни от неё, ни от чувства вины.

Приподняв одну ногу, она тушит окурок о слегка влажную от травы подошву ботинка, убеждается, что он затух и не тлеет, и прячет в карман. Не мусорить же в таком красивом месте, верно?

Луар смотрит на Саклей слегка растерянная, не ожидавшая внезапного предложения помощи. За растерянностью приходит нечто более глубокое, в груди щемит; сколько вещей по прошествии времени становятся упущенными возможностями? За сколько таких Луар винила себя просто потому что предлагавший их человек уже был мёртв? Сколько раз она отталкивала людей, которые искренне о ней заботились, чересчур замкнувшись в себе?

"...может быть, ты хотела бы куда-нибудь сходить? Инкрет рассказывала, что тебе не выпадало много шансов покинуть дворец и погулять по городу…"

Психотерапевту, должно быть, потребуется доктор уже для себя самого после столкновения с таким количеством мертвецов, крови и боли. Может быть, не самая плохая идея, но об этом она подумает позже, когда у неё будет возможность планировать эту искалеченную жизнь дальше нынешнего момента. А пока...

- Не хочу, - как и когда Саклей задала ей вопрос о разговоре. Луар ловит её выражение лица, фыркает с усмешкой и хватает в объятия прежде, чем Саклей успевает опустить руки. Рюкзак ей, должно быть, мешается; Луар обнимает крепче за двоих, немного думает, пытаясь что-нибудь вспомнить, робко уточняет, ещё с местными порядками не слишком знакомая - да и повод для этого нужен особенный, наверное: - Здесь у вас проводят маскарады?

Лучше она спросит о ерунде, чем признается, как ей страшно - на этот раз, вернуться и обнаружить что опоздала, что сама эта разлука была огромной ошибкой с её стороны. Как долго её искала Саклей? Как давно она видела Луну живой?

Будучи маленькой, Луар боялась грозы - она выросла и гром стал мелочью, но не потому что она стала храбрее - просто причин бояться стало слишком много, чтобы он перестал иметь значение. Страх это, в общем-то, нормально - просто стоило искать в себе силы, чтобы действовать вопреки ему.

- Только обещай что вернёшь обратно.

Так вот они какие, порталы. Всего один разрыв, одно мгновение - и она снова здесь, возле своей конуры, словно никуда и не сбегала; такое странное ощущение. Когда-то Луар всё бы отдала за то чтобы её магия была такой. Она бы спасла её. Сделала её жизнь намного проще. Сейчас, в чужих руках, была лишь слабым утешением.

- Здорово, - интонация нечитаема, Луар слегка похлопывает Саклей по плечу, но не благодарит, всё ещё не до конца понимая что по этому поводу чувствовать.

На знакомый звук порталов выбегает обеспокоенная Истра, начинает что-то говорить, спрашивать, взволнованно щебетать, Луар лишь неопределённо машет ей рукой и старается не смотреть лишний раз, когда мимо неё торопливо проходит внутрь - выражение Истры ей непонятно, то ли радостное, то ли облегчённое, то ли грозящее серьёзным разговором и обвинениями сразу стоит ей решить эту проблему. Луар чувствовала вину, но не считала свои действия ни ошибкой, ни проёбом - она не сделала никому плохо, в конце концов. Просто уехала. Каждый имеет такое право, верно?

А если у неё есть вопросы, может задать их Саклей. Сейчас у неё есть дела поважнее.

Был ли то знакомый запах Луны или ощущение тлетворного влияния её заражения, но Луар находит её сразу; мгновение собирается с силами, скидывает на пол рюкзак и откладывает кепку, наконец отодвигает занавеску. Первым же делом подмечает то как вздымается на груди плед - значит, дышит, - и немного успокаивается. Луна выглядит не так уж плохо, на самом деле. Словно просто слишком устала и прилегла отдохнуть... если, конечно, не замечать испарину на лбу и то как она порой болезненно скулит.

Сейчас она была слаба. Не опасна, что бы не сказала. Слабое утешение.

- Хей, доходяга, - Луар грустно улыбается, видя Луну обездвиженной и бессильной. Подходит ближе, присаживается рядом, берёт за разгорячённую руку - магия начинает своё ласковое постепенное действие, хуже Луне уже не должно стать, а вот насколько ей это поможет... Луар тянется к её лицу, стирает тыльной стороной ладони пот с лица, чувствует исходящий от неё жар. Кладёт ладонь на щёку и слегка треплет, пытаясь привести в чувство. - Слышишь меня? Понимаешь?

Если нет, придётся звать Истру, задержавшуюся снаружи с Саклей.

- Где болит? Нет, не так... Где боль появилась в первую очередь?

Луна приходит в себя, это уже хорошо. Обозначает проблемное место и Луар осторожно стягивает с неё плед.

- Потерпи, - она, в самом деле, ласкова. Частое явление, когда Луар, успокоившись, принималась затягивать раны - она никогда не пыталась объяснить эту резкую перемену ни себе, ни Луне, просто... может быть, именно так она привыкла обращаться с ранеными, когда помогала Микоди. Может быть, понимала, что она не такая. Чувствовала ли она угрызения совести? Если да, то старалась их не замечать. И у неё получалось.

Левое бедро почти чистое, не считая россыпи мелких камней. Луар обводит их пальцами, пытаясь понять, были ли они проблемой. Заражение Луны ей никогда не нравилось - при всём желании причинить ей боль, Луар отдавала себе отчёт в том, что она должна быть управляема, порча же действовала агрессивно и хаотично, не поддаваясь полному контролю. Она видела много раненых, почти всем сумела помочь, но ничего подобного не встречала раньше - и как это возможно частично излечить лишь догадывалась. Ничто в долгосрочной перспективе не было эффективно.

- Скажешь Саклей спасибо позже, - что она, хотела медленно и мучительно умирать? А может, превратиться в чудовище, разнести трейлер и убить Истру? Они не могли быть уверены в том, что именно эта дрянь делает с её телом. - Я думала, ты предпочла бы умереть от моей руки, а не от какой-то болячки.

Тон её лёгкий, будничный, пока Луар продолжает осмотр. Тянется к другому бедру, издаёт тихое "тц", стоит сразу же обнаружить источник проблемы. Камни на правом бедре разрослись, слились в единый кристалл, расползшийся вдоль кожи. Наверняка, не меньше они разрослись и вовнутрь, под кожей - иногда ей казалось, что они по песчинке формируются в самом кровотоке, и лишь затем организм начинает их отторгать; впрочем, будь так долго перекрыто кровообращение, вырезать пришлось бы не камни, а весь заполненный тромбами сосуд или даже ногу. Была ли проблема в противодействии её магии порче или же она просто не позволяла телу Луны разрушаться?

Вряд ли у Истры найдётся хирургический набор, Луар хватит и ножа - открытая рана постепенно закроется сама, главное не испортить постель. Обычное обезболивающее не справится, наркотических нет, попросить Саклей обнести какую-нибудь уже закрывшуюся в ночи аптеку?

- Луна, - привлекает внимание, уложив ладонь ей на бедро. Осторожно, как доктора сообщают пациентам что жить им осталось не так уж и долго. - Твои камни... разрослись. Придётся резать.

Такая простая фраза и сколько боли за ней стоит - не первая подобная процедура, которую ей приходится терпеть; разве что прежде Луар не была так уж нежна. В конце концов, сейчас это её вина.

- Хуже, - Луар выдержала драматическую паузу. - Поговорила по душам и пообещала записать к психотерапевту.

Луар смотрит на Луну, следит за её реакцией - пусть и немного отсутствующей, больше о внутреннем, чем о внешнем; растерянно думает о том когда они сами говорили в последний раз.

Они много делали - торопились, скрывали друг от друга, противостояли, - и мало об этом говорили. Она помнит их разговор возле её постели, когда думала что умирает - поцелуй Луны значил тогда больше всего сказанного; помнит разговор в постели короля и в его кабинете, у Луны на коленях - они говорили о важном и одновременно ни о чём, поверхностно, так и не открываясь друг другу до конца, делали свои им одним понятные выводы и не сомневались в том, насколько они верны. Не задавали вопросов.

Удивительно, как отсутствие разговоров может привести к моменту, когда разговоры уже ничего не исправят. Глупо, наверное.

Луар смотрит на прикованную к кровати, слабую и жалкую, плачущую Луну, и впервые за долгое время не чувствует желания растоптать её ещё сильнее. Она похожа на маленького растрёпанного волчонка - её Луар боялась?

Не стоит обманываться - между ними ничего не изменилось, просто...

Луар тянет к Луне руку как раз когда входит Саклей.

- Хреново. Но ничего, с чем мы не сталкивались бы раньше, - порыв она не подавляет - снова касается щеки Луны, но уже не чтобы привести её в сознание. Гладит, стирая большим пальцем покатившуюся к виску слезу. - Знаешь где взять сильное обезболивающее? Или, на худой конец, наркотики?

Пока Саклей не задалась вопросом (впрочем, вряд ли), Луар показывает на наросты.

- Их надо вырезать, иначе её состояние будет ухудшаться. Ей будет больно. Очень. Не думаю, что вы хотите это слышать, а она - чувствовать, - может, Луна извечно упрямо терпела, когда она её резала, но стоило им взяться за вырезание камней... Луар и сама была удивлена впервые услышать такой пронзительный крик боли. Перебудит всех соседей - даже учитывая, что уж где, а в трейлере их не было.

Луар не уверена, как впервые пришла к мысли о том, что их нужно удалять - может, просто хотела причинить Луне боль, а может была в отчаянии, видя что Луне не становится легче. Это было страшно - не знать, не делаешь ли хуже. Она и сейчас не была до сих пор уверена. Стоило расспросить Саклей об антах внимательнее - в чём-то их с Луной состояние схоже, только Саклей не испытывала столь ярких минусов заражения, да и мутации в теле приняли устойчивую форму и не прогрессировали. Могло ли Луне помочь проведение подобного процесса над ней?

- Истра, - слышит шаги, и не сомневалась что девочка пойдёт за ними следом - задержалась, должно быть, снова плакала, - Поможешь мне перенести её в ванну? Крови будет много, - кровь она могла останавливать, но заражённые сосуды поддавались её влиянию хуже. У них как раз была удобная перекладина для ванны, куда Луну можно было бы усадить... Если она в состоянии. Резать, когда она лежит на днище, неудобно - можно было на полу, в нём тоже есть слив, но она могла замёрзнуть.

- Сможешь сидеть?

В другой ситуации беспечность, с какой Саклей говорит о вкусняшках, могла бы раздражать, но сейчас удивительно расслабляет - Луне больно, но ничего страшного не происходит, не произойдёт, пока они рядом. Луар нервничала и беспокоилась, пока не видела её и не знала что с ней, теперь - могла успокоиться, видя знакомое состояние и симптомы, в надежде что и как прежде сможет сама с ними справиться.

Не без помощи, конечно. Она благодарна и Саклей, убежавшей "на охоту", и Истре, помогающей ей отвести Луну и устроить поудобнее - не только за помощь, но и за понимание, с которым они не обвиняют её и не устраивают разборки; Саклей это не нужно, Истра, может, и хотела бы что-то сказать, но понимает что лучше от этого никому не станет.

В ванной Истра хватает её за руку.

- Обещай, что не навредишь ей, - Луар замирает, всматриваясь в её заплаканные, раскрасневшиеся глаза; понимает, что ответ на самом деле не требуется - Истра доверяла ей, если решила что единственно верным решением будет вернуть её. О её сомнениях насчёт Атланта они все знали, будь она уверена что у Луны нет другого выхода - ей бы пришлось просить у них помощи, она бы не допустила смерть волчонка - и она этого не сделала до сих пор.

Обещать никогда Луне не вредить - лживо; когда-то она была уверена что ничто и никогда не сможет их настроить друг против друга, и где они теперь?

- Не сегодня, - уклончиво заверяет и высвобождает руку из ослабевших пальцев. Истра смаргивает слёзы. - Принеси мне нож и жгут.

Девочка кивает, уходит, и Луар прикрывает за ней дверь. Придерживает Луну за плечо, помогая ей держать равновесие. Некоторое время она на реплику не реагирует, словно и не расслышала вовсе; потом - уточняет немного невпопад:

- И что бы ты ему сказала? - не то, что Луна должна рассказывать ей, Луар поймёт отказ. Ещё - немного надеется, что это отвлечён Луну от боли, пока она осторожно ощупывает бедро вокруг камня, пытаясь понять насколько глубоко под кожей тот пророс.

Ещё сильнее успокаивается, слыша что Луна звучит пободрее, сидит, в принципе, вскоре тоже без какой-либо помощи; хотя сильнее всего успокаивает и расслабляет занятость каким-то привычным монотонным делом. Ей бы пригодился сейчас как в старые времена мудрый совет Микоди.

В другой ситуации Луар бы ей врезала - не за внезапное и такое запоздавшее осознание, нет, это было даже хорошо, что она понимает, хотя бы теперь. Куда хуже, если бы она продолжала скалиться и пытаться повесить всю вину и ответственность на других. Просто это "в моей жизни" - мелкое, и доли проблемы не передающее, когда она загубила тысячи и миллионы чужих жизней сначала революцией, затем жестокостью и упрямством. Свою Луар всё ещё не выделяла из общей массы пострадавших.

Луар повторяла за Луной, прошла этот путь след в след за ней, высекла на её коже те же шрамы и метки; получалось как-то естественно и не задумываясь после того как она месяцами не видела ничего кроме этого. Была зла, устала, но мстительна - никогда не за себя одну; не пострадай Аркас и они, должно быть, просто разошлись при первой возможности. Может быть, Луар бы позволила себе врезать ей парочку раз за Инкрет и её пострадавшие ноги.

За себя?

Она была лишь одним рыцарем из многих. Без единой суицидальной замашки, жизнь ей, вообще-то, нравилась, такой какой она была пару лет назад, наверное, были даже амбиции, если она рвалась стать капитаном своего отряда; она также ясно понимала что может не вернуться с любой из своих миссий и без такой незначительной шестерёнки машина жизни продолжит двигаться вперёд как ни в чём не бывало. Луар видела смерти бедняков на улицах, преступников в зашедшем слишком далеко бою, товарищей во время поднявшегося бунта - была на похоронах; утешать людей в трауре у неё получалось плохо, но некоторым людям всё равно было нужно выплакаться в этой неловкой тишине. Думала о том, что когда-нибудь станет следующей, а потом возвращалась домой с Инкрет, позволяла Тибальту облизать ей лицо, и пыталась забыть всё что осталось за дверью. Долго загоняться из-за эмоциональной ерунды, вообще-то, не в её духе.

Луар думала, что готова к смерти.

Потом - почему-то начала цепляться за жизнь.

Истра постучалась и Луар, выйдя из своих размышлений, подошла к двери, чтобы забрать то что и просила принести, поблагодарить и снова запереться; нож в её руках она узнаёт - один из тех, которые она вонзала в Луну и которым резала себя. Рассматривает его некоторое время и откладывает на бортик ванной вместе со жгутом. На Луну старается не смотреть - могла бы и не отвечать, если неприятно, но почему-то всё равно признаётся:

- О том что не знаю как после этого жить. И ради чего, - служба своим идеалам и королевству - путь простой и понятный, но теперь у неё не осталось ни того, ни другого. Магия её давно не беспокоила, свыклась, пожалуй, даже слишком полагалась на неё иногда, да и не мог с этим помочь психотерапевт... Почему тогда Луна хочет с ним обсудить сны?

- ...тебя беспокоят видения?

Сила Луны уже давала о себе знать, когда им пришлось покинуть пожилую супружескую пару и их ферму - чёрт знает, почему Луар решила тогда Луне и её видениям довериться, наверное, просто не нашла причин чтобы внезапно начать врать. Она, конечно, пыталась об этом расспросить, пыталась понять как это работает, но не слишком вдавалась в подробности того что ещё Луна может увидеть. Прошлое и альтернативные реальности её интересовали мало - бесполезны в их нынешнем положении, она и не знала, что Луна так может. Не знала, что она делает это просто ради того чтобы предаться грёзам об утраченном.

Луар это было чуждо.

- ...я видела что-то подобное, когда мы только попали в портал, - и до сих пор оставалось неясным, сколько времени они провели в этом межмирье. Луар видела обрывки, смутные образы, воспоминания - свои и словно чужие тоже; видела их в злосчастном ресторане - и ненавидела этот образ себя, такой наивной и счастливой в своём незнании, ненавидела Луну, вот-вот собиравшуюся разбить этой влюблённой дурочке сердце. Эту себя хотелось защитить... Всё было таким чужим, но всё равно настоящим; Луар не уверена в какой момент потянулась к клинку, но помнит кровь и крики - насколько реальными были они? Она видела их детство, видела себя рыдающую в объятиях Марко, видела их с Луной подле короля и захлёбывающийся в огне город. Каждое такое видение вызывало злость и желание его разорвать, ещё - боль и страх, когда она видела близких. Эта мешанина, стоило порталу их выплюнуть, оставила её опустошённой и злой, но больше видения её не тревожили. Только бессмысленные ночные кошмары, не приносящие никакой пользы - нечто большее не было частью её силы.

Думала ли она о тех видениях как о чём-то хорошем? Скорее, как о чём-то навсегда утраченном - не только по факту, но и как само желание - Луар больше не хотела ничего чинить и ни с кем сближаться, не хотела жалеть о том что было невозможно; только иногда она вспоминала Инкрет и пыталась найти её любимые цветы.

- Могло быть и хуже. Не я причина, почему всё пошло под откос, - зачем она снова упрямо защищается и с каких пор Луна нашла выход в том чтобы срывать свою злость на ней? Луар не помнит её такой - она была немного наивным любознательным ребёнком и той ещё оторвой, когда стала постарше, но она никогда не казалась ей жестокой и настолько несдержанной в своих эмоциях. Что изменилось? Почему-то Луар всё ещё было тяжело смириться именно с этой нерациональной реакцией. Она никогда не позволяла считать себя слабой и использовать как грушу для битья.

Луар опускается подле ванной на колени и достаёт из кармана резинку, собирает волосы в высокий хвост, чтобы не мешались; в воспоминаниях ярко вспыхивает момент в отеле, когда Луна в порыве схватила её за волосы - тогда она впервые сделала ей больно? Во время секса? В задумчивости пытается вспомнить - Луна была дикой в их первую встречу, они обе были, но несмотря на сомнительность её поступков это ещё не было чем-то серьёзным. В отеле, когда они остались наедине и неделю жили вместе, стало немного грубее, и они тогда, казалось, обе были удивлены - Луар это позволила; она много что позволяла и на что закрывала глаза, задавая слишком мало вопросов о том, что она имела право знать.

Ей хочется спросить "когда ты озлобилась?", но вместо этого выдавливает лишь:

- Ты видела их? Худшие варианты? - словно реальность не была именно таким.

Луар морщится.

Луна держала её взаперти, мучила, в конце концов пытала - теперь говорила о худших вариантах, который объединял лишь один важный ей факт - её, Луар, "желанная смерть". Боялась ли она её смерти? Понимала ли, что всё, что она делала, лишь подталкивает её к ней всё ближе? Или, как неразумный ребёнок, отрывала ей крылья как мухе, желая узнать что произойдёт дальше?

В конце концов сама Луна не была ничем из того, что требовала от неё - лишённая благородства в жажде честной схватки, не способная поставить общее благополучие выше своего, эгоистичная. Луар не сомневалась в её пороках, но чувствует едкое облегчение от того, что не одна она не вынесла этой ноши жизни в мучениях ради чужого счастья... частью которого она уже никогда не смогла бы стать.

- Почему ты думаешь, что я хотела умереть? - рыцари готовились к смерти не потому что жаждали её - просто это могло случиться с каждым когда угодно, вероятность становится чуть выше, когда лезешь в самое пекло; рыцарская смерть считалась почётной - не потому что это был самый достойный конец для всех них, а потому что это была дань уважения тем, кто отдал свою жизнь за других; в рыцари шли не чтобы умереть, а чтобы другие могли жить спокойно.

Бедняков и богатых, королей, рыцарей и мятежников, всех людей объединяло одно - никто не хотел умирать. Не важно, сколь высокопарны цели и необдуманны поступки, смерть не цель и не выход, просто... остановка для тех кто слишком устал от всего что на них свалилось.

Луар, лёжа при смерти в покоях, которые стали её новой тюрьмой, была именно такой - уставшей и напуганной, преданной человеком которого любила всю свою жизнь; едва ли она могла тогда поступить иначе и обдумать свои слова и поступки получше - не тогда, когда перед глазами всё расплывалось, а в голове была мешанина, - но сейчас ей стыдно, что позволила себе сдаться.

- Смерть за короля это пустяк. Любой может умереть, это легко... Знаешь, что действительно почётно? - Луар поднимает на неё ничего не выражающий взгляд, впивается пристально, но не со злостью, медленно в ней истлевающей. - Жить и видеть спокойные улицы. Счастливые лица людей, которые знают, что им ничего не угрожает. И знать, что это твоя заслуга. Что это ты придёшь к ним на помощь в час нужды.

Отец садил её малышкой к себе на плечи, и пока она игралась с его ушами, объяснялся в ответ на очередной из сотен её вопросов. Почему? Потому что он знал, что однажды у него появится она. София постоянно повторяла, что Луар поймёт своего отца, стоит немного подрасти; она злилась, думая что от неё лишь отмахиваются, а потом - взрослела и понимала.

- Не все... но мы жили и умирали за тех кто был нам дорог и за свои идеалы. Король лишь доверенное лицо, обязанное помочь воплотить их в жизнь, - его жизнь стоила единственного предателя в королевской страже - один взмах меча, - и что же, одно это могло обратить в прах всё во что они верили? Нет. Он не был плохим человеком, Луар верила ему, хотела защитить, но он был слишком тонкой ниточкой, чтобы держаться только за неё. Сильнее всего в перевороте её подкосило количество жертв среди обычных людей - убитых, обкраденных, напуганных; тех, кого она поклялась и не смогла защитить.

Тех, кто стал лестницей к трону для той, чьи цели и идеалы были написаны кровью.

- Мы часами говорили о страже, о моём отце, о том как я мечтала стать рыцарем. Ты знала, что это для меня значит. Никто другой не знал так, как ты, - Луар со многими держала дистанцию, но не с Луной. Она была для неё лучшей подругой, возлюбленной, членом её стаи, которому можно без сомнения доверить жизнь. Теперь? Теперь ей оставалось лишь в бессильной злобе сжимать кулаки.

- Почему я вернулась? Потому что я так и не узнала почему из всех чёртовых людей именно ты решила меня предать.

На самом деле, Луар не нужно было знать причину - злило не её отсутствие, а непонимание как что-либо из этого могло оказать такое влияние. Луна пытается объясниться, но для Луар это лишь шум, что-то недостойное зваться причиной всего произошедшего - а ничего лучше она, скорее всего, не получит. Было в этом что-то раздражающе несправедливое. Незаслуженное.

"Меня не было слишком долго" звучит почти насмешкой.

- Забудь о своих чёртовых снах! Не делай вид что всё было предопределено, - Луар не собирается ничего делать - но скалится. Почти рычит. Если разлука стала для неё такой серьёзной проблемой, способной перечеркнуть всё, что они пережили вместе, то... - Почему ты не рассказала мне что происходит? Почему не попросила помощи? Не сказала где ты, чтобы я тебя забрала?

Даже если за ней следили и подобное не допускалось, она бы успела сказать адрес. Она была им нужна, с ней бы ничего не сделали, увезли - да, но Луар знала бы откуда начать поиски. Знала бы, что она нужна Луне.

Впрочем, это была меньшая из их проблем.

Луна любила повторять как у неё ничего не было и пришлось добиваться этого самой, ей нечего было терять (кроме, разве что, её, Луар), но это лишь должно было сделать жизнь проще. Луна позволяла себе то, что делала, именно из-за отсутствия страха что-либо потерять - был только путь вперёд и ничего, что причинит тебе боль в случае неудачи. Она заявилась к ней на порог, ждала принятия и поддержки, делая вид что между ними ничего не изменилось и в это было наивно верить им обеим. Ничего бы не стало как прежде.

И тем не менее Луар пыталась. Ей было что терять - за эти годы у неё появилась своя, немножко неполноценная без Луны, но всё-таки хорошая жизнь, у неё была девушка, семья, друзья, её бы не поняли, она причинила боль человеку который её любил; в самые первые мгновения, когда она втащила Луну в квартиру и прижала к двери, она приняла то что пожертвует тем, какой была её жизнь до сих пор. Она думала, что Луна того стоила. Она ждала её, что бы не говорила по телефону, все эти годы, и кажется не стала любить её меньше ни на секунду.

Луар по долгу службы убивала - случайно и вынужденно, - ещё одна вещь, с которой ей пришлось смириться. Но она так и не смогла привыкнуть. Она могла убить, но не чувствовала желания до того злополучного вечера когда на Элию, неожиданно к ней нежную, напали. Сколько бы она не думала о смерти Луны, так и не находила в себе сил на это. Она бы никогда не причинила ей боль, если бы Луна не давала ей раз за разом повод обозлиться, но даже тогда - это были мелочи. Она бы никогда не вонзила в Луну кинжал, едва узнав, что она может это пережить.

...когда-то так и было.

- И за что пыталась наказать, всё равно оставив при себе? - "даже поняв что больше меня не любишь."