Либерти весело нахохлилась и тепло заулыбалась, приняв горделивую позу.
— Мы, учёные, предпочитаем убеждаться в результатах наших изысканий многократно, чтобы не оставлять даже капли сомнений в том, что успех был случайностью! — Ренни расставила ноги широко, нисколько не стесняясь демонстрировать себя всю. Голос её слегка скрипел, но именно благодаря этой особенности звучал на удивление приятно. — Я, конечно, не совсем учёный, но некоторые привычки у своего отца унаследовала! Поэтому мне нужно повторить несколько... нет, десять!.. НЕТ, ДЮЖИНУ РАЗ!! Что всё прошло хорошо! Хе-хе.
И внимательно осмотрела раздевающуюся Дарси.
С какой стороны не погляди, а Байл не была похожа на пострадавшую вот нисколько — скорее партнёрша Либерти принялась за свою часть приятной рутины, когда всё самое вкусное с блюда уже съели, но ещё осталось немного гарнира, да и тарелки не помешало бы унести в мойку.
Словно подтверждая дурацкие мысли симбиота, Дарси предложила той проследовать в душ, вместе. Либерти на секунду задумалась неведомо о чём, затем — представила, что именно они могут делать, омываемые водой, ещё чуть-чуть времени потратила на фантазии, что может быть после, и в результате решительно проследовала за Байл.
Уже там, в душе, Либерти прижалась к Дарси сзади, крепко обняла её всю — ну, как всю; насколько хватало рук, — а затем хвост скользнул между ног сперва у Ренни, а затем — и у Байл, и не прошло и минуты, как начался второй акт, переполненный нежными поцелуями, закусыванием чужих ушей и ритмичного, одновременно пребывания внутри. Здесь Ренни взяла в свои руки всё, и не позволила Дарси ни вырваться из объятий, ни перехватить инициативу ровно до тех пор, пока та не задрожала от накатывающего удовольствия в тонких руках симбиота.
Затем они, всё-таки, привели себя в порядок (после того, как Дарси, возможно, взяла реванш), пили чай и о чём-то болтали.
Так или иначе, домой Либерти возвращалась в приподнятом расположении духа и переполненная дурацкими фантазиями. Не совсем честными, если задуматься, в отношении Байл... Ренни мечтала о Шей.
Но помимо прочего, обрела, кажется, нового друга. Друга, которому позволено немножко больше.