Как и ожидалось, брат не выпустил Алана из виду ни на секунду поездки. Не то чтобы ему было куда идти, но, как и все первокурсники, он с нетерпением ждал начала учебы, ждал возможности проявить самостоятельность, а он даже не видел никого из своих будущих сокурсников. Но Алан не сильно жаловался, только отмахивался от хлопот старшего брата, потому что он уже не маленький!

Дома последние четыре года было пустовато без Дарена.

В толпе он, испугавшись на секунду наплыва людей, зажмурился и крепко вцепился в рукава мантии брата, но потом резко бросил и потупил смущенный взгляд. Ну же, ему уже одиннадцать лет, сколько можно прятаться за старшего! Старшего, которого чем-то обидела одежда Алана, и тот пытался разгладить несуществующие неровности (вызывая смех от щекотки). Но попытки отмахнуться от нападающих рук были тщетными (чертовы старшие братья, которые каждый год становились все выше).

- Иди уже! - воскликнул первокурсник, насупившись, и для большего эффекта толкнул Дарена в спину. Вот погоди, ты и моргнуть не успеешь, как Алан тебя перерастет!

И сам отправился к месту, где великан собирал будущих учеников, которые тесно кучковались и перешептывались, а некоторые открыто изумлялись росту лесничего. Некоторые из них вели себя так, словно уже друг друга знали, и Алан почувствовал щепотку неуверенности. А если он не сможет сдружиться со своим курсом?

Великан провел их к берегу Черного озера, дал указание: не больше четырех человек в лодку, сам занял одну - и маленькая флотилия отправилась по направлению к замку.

Затихли даже самые энергичные ребята. Как бы Алан не выпытывал у Дарена подробности, каково оно в Хогвартсе, ни один рассказ и близко не мог описать то, что сейчас видели первокурсники. И мальчик, на самом деле, понимал - если бы вы его попросили сейчас это описать, то получили бы восхищенный взгляд да восторженные звуки.

Но вскоре они причалили, и толпу первокурсников провели под двери большого зала. Восторг у детей несколько поутих, и они размышляли, что из себя представляет Распределение. Алан им не сказал, что, ведь его никто не спрашивал. Но парочка вариантов вызвала у него смешок, и кое-кто из-за этого на него обернулся. Не успел тот мальчик задать вопрос, как двери распахнулись, и их провели между столами факультета.

Алан, подпрыгивая, пытался разглядеть за столом под зеленым баннером знакомое лицо. Уф, он не маленький, это просто все вокруг жирафы! Но его попытки выглядеть Дарена прервала песня Шляпы, и началась сортировка.

Он знал, что выйдет в числе первых (повезло с фамилией из начала списка), и впервые (честно-честно!) за день начал серьезно переживать. Размышляя, Алан не чувствовал себя особо храбрым, ни сильно умным, ни слишком трудолюбивым, ни даже амбициозным.

Только очень, очень маленьким.

Быстрее, чем ему бы хотелось, было названо его имя, и Алан с самым серьезным видом промаршировал к табурету и натянул на себя Шляпу, скрывая глаза от присутствующих в Зале.

(неожиданно, стол Слизерина ему не казался таким привлекательным, но на Слизерине была вся его семья и Дарен, значит он тоже там будет, верно?)

Прошла, казалось, целая вечность, когда Шляпа воскликнула:
- ХАФФЛПАФФ!

И с лица маленького Алана слетела напускная чопорность. Стянув Шляпу, он несколько помедлил, словно ожидая, что кто-то скажет, что произошла ошибка, но профессор с нечитаемым выражением лица указала на стол, где сидели ученики с желтым на мантиях. За столом запоздало раздались жидкие аплодисменты, которые быстро затихли - сами собой или соседи хлопающих их заткнули. Игнорируя более чем холодный прием и стараясь не смотреть на стол Слизерина, где поднялся шепот и началось какое-то шевеление, на негнущихся ногах, медленно мальчик отправился к столу Хаффлпаффа.

Это не такая уж и редкость, когда братья и сестры оказывались на разных факультетах.

Но не для семьи Боголеповичей.

Подпись автора

could have been anything but right, you're you