Луар нет смысла думать об изменениях этих лет - для неё они прошли незаметно, действительность последовательно изменялась день за днём. Для неё это всего лишь очередной выходной, но, вообще-то, у кое-кого сегодня был праздник и она должна была принять в нём не последнее участие.

Ричард - лох, иначе и не скажешь о человеке, чьей дочери посчастливилось появиться на свет в день рождения её отца, тем самым перетянув всё внимание окружающих на себя и свои детские радости, недоступные взрослым. Но именно поэтому на их празднике собиралось огромное количество народа - от детей, до их родителей. Луар была заинтересована как в мужчине, ставшем за эти годы одним из её лучших друзей, так и в маленькой Рози, даже если она продолжает шутить, что крёстную мать малышке подбирали не из соображений хорошего влияния на детский ум, а по принципу "кто не успел убежать".

На день было много планов, даже слишком - вот она слегка и опаздывает.

Звонок в дверь.

- Чёрт, - ей нужна ещё минута чтобы завязать галстук... Ах, да, вот так. Она торопится, времени на нежданных гостей у неё не было заложено, а путь предстоял неблизкий. Сначала заехать за Раулем, затем - в мастерскую по пути, забрать заказ в кондитерской, забрать заказ в другой кондитерской, заехать за открытками, добраться до ресторана, в котором они планировали отмечать... Ей стоило бы подготовить некоторые вещи заранее, но у неё совсем не оставалось времени.

На ходу собрав волосы в высокий хвост, Луар уже подходит к двери, когда раздаётся стук и её пальцы замирают на замке, не решаясь провернуть. В его темпе угадывается что-то отдалённо знакомое, настолько давнее, что уже почти потеряло смысл. Наверное это случайность. Возможно ей всего лишь показалось. И всё же она медлит, прежде чем распахнуть дверь...

...и встретиться взглядом с глазами её лучшей подруги детства, которую она все эти три года старалась забыть. Ей казалось, что она неплохо с этим справлялась.

У неё были близкие и верные друзья, которым она всецело доверяла как секреты, так и свою спину на службе - друзья, ставшие ей второй семьёй, как бы сильно она не ворчала на них семь лет назад. У неё была любящая семья, дом которой всегда был к ней гостеприимен - казалось, в разлуке они приняли многие черты, которые ещё пытались контролировать и отрицать в ней, пока дочь не выпорхнула из гнезда. У неё была замечательная девушка - и она не может перестать её так называть, даже если с некоторых пор они сами перестали понимать, какой пограничный статус приобрели их отношения. Любимая работа, хорошее жильё, машина, домашние питомцы, хобби, азалии на подоконнике.

У неё была хорошая в общем-то жизнь без Луны. Она почти смирилась с тем что её нет рядом и уже никогда не будет.

...

Время не замирает, момент не растягивается, сердце Луар не пропускает ударов, поражённое - никакой типичной ерунды; напротив, всё происходит слишком быстро, словно она уже знала что делать в таких ситуациях, а не действовала импульсивно.

Одним рывком она затаскивает Луну в квартиру - с грохотом входная дверь захлопывается, когда Луар толкает на неё подругу спиной, а следом и сама придвигается к ней вплотную, зажимая между своим телом и прохладной металлической поверхностью. Пытается в особенности зажать ноги, чтобы она не брыкалась, совершенно не представляя её реакцию на подобный чересчур тёплый приём.

Следом она хватает её за запястья, заводит ей над головой и прижимает одной рукой, не позволяя воспротивиться - маркер того, как хорошо она осознаёт что делает, но при этом как хреново понимает как после этого остановиться, если что-то пойдёт не так. Признаться честно, ей не хочется останавливаться, даже если Луна начнёт вырываться. От нездоровой мысли об этом тошно и одновременно до приторного приятно, как и от роящейся на грани сознания жажды обладать, не отпускать, больше нет, получить то, о чём она так давно грезила с процентами.

Губы Луны мягкие и податливые, когда она жадно впивается, слегка наклонив голову, и настойчиво разводит их языком - такие, какими она их запомнила после их первого поцелуя, к которому не единожды возвращалась за эти годы в приступе ностальгии. Разница в том, что тогда они были подростками, и несмотря на то, что Луар пыталась вложить в их поцелуй всю пылкость, на которую была способна, в нём всё ещё ощущалась неопытность и робость девушки, впервые целующей свою лучшую подругу. С тех пор у неё было время как развить навык, так и соскучиться до той степени, чтобы адресованное ей желание не вызывало кокетливого смущения.

Она дорывается до неё с голодом, едва оставляя им возможность для вдоха, кусается и снова накрывает их. Переполняющие эмоции вырываются из неё утробным рыком в губы Луны. Её движения резкие, она не стесняется применять силу в желании её удержать, даже если в ней ещё не было острой необходимости. Должно быть, это всё ещё порыв, как бы ей не хотелось чтобы это решение было осознанным.

Ей хочется получить Луну, какой бы смысл она в это не вкладывала.

Пальцы второй руки не тратят времени, нетерпеливо лезут под ткань её безрукавки и задирают. Она надеется не обнаружить чужих следов в пролёгших на её коже шрамах, гладит тёплую кожу, всё же обнаруживая в ней небольшой изъян, ощутимо проходится ногтями под самыми рёбрами, едва сдерживая желание оставить на ней парочку своих. Скользит ниже, слишком торопясь, слишком забегая вперёд, когда пальцы скрываются под краем её шорт.

Чёрт возьми, как же она соскучилась по своей лучшей подруге.

Чёрт, она даже не успела её рассмотреть, пока вся эта одежда ещё была на ней.

Пальцы под шортами от кожи Луны отделяли ещё два слоя ткани - с бельём Луар была готова иметь дело, а вот колготки становятся для неё неприятным сюрпризом. Правая рука спускается ниже, тянет шорты за собой, но не достигнув промежности уходит в сторону и назад, крепко сжимает в ладони ягодицу и к своему удивлению ощущает как о руку бьётся качающийся из стороны в сторону хвост.

Действия Луар не встречают и толики сопротивления - она на это не рассчитывала и тем приятнее отзывчивость Луны оказывается в итоге. Ей нравится то как она рычит (Луар не нужен был её голос после нескольких лет, в которые у неё не было ничего кроме него, но всё равно даже в этом она находит что-то давно забытое и родное), как порывисто целует в ответ, как просто позволяет ей делать то, что она делала. Держать Иллуну в своих руках приятно, но не чувствуя в этом острой необходимости, она предоставляет ей немного свободы.

Отпускает её руки и приподнимает голову, жмётся влажными зацелованными губами по нисходящей - к уголку губ, щеке, выпирающей косточке подбородка, шее; в последнюю же и ворчит, встречаясь с неприятным соседством воротников и прижав к голове уши, чтобы ненароком не подставить их под её зубы.

- Нахрена тебе столько одежды, - что, не знала куда в гости собирается? Луар не в настроении возиться с каждой тряпкой и десятком застёжек, всё ещё торопится, даже если праздник уже не в фокусе её интереса; пытается расстегнуть блузку по-человечески (мысленно ругается: на кой чёрт блузке застёжки, если их всего лишь две?), насколько была способна на это одной левой, но нижняя из встретивших её вместо пуговиц брошей (кто вообще это придумал?) всё-таки отлетает от того с каким рвением она её тянет и звонко катится по полу.

Вторую руку ведёт выше, всё так же не отнимая её от кожи, оглаживая талию, но - слегка отстраняясь, когда подцепляет пальцами плащ и блузку под ним и резким движением срывает с Луны. Остаётся ещё минимум одна деталь (что она говорила о количестве её одежды?) и... интересно, она начала носить лифчик? Раздеть её отчего-то кажется задачей первостепенной, Луар хочется увидеть её раскрытой, неспособной спрятаться от её взгляда, словно тогда она не исчезнет, не сбежит и не откажется - Луар выше сомнений и страхов, но они всё равно червями подгрызают её мысли даже сейчас - дурацкая оставшаяся у неё с детства уверенность в том что они подруги и только подруги, всегда мешавшая ей вести себя откровеннее, чем невинный флирт и поддразнивания, не позволяющая признать что их первый поцелуй был большим, чем частью подростковых экспериментов. Но она давно уже не маленькая девочка, а их отношения и без того сломаны для того чтобы стараться их сберечь; если чья-то чаша терпения могла хотя бы переполниться, то её - давно была разбита и уже не способна вместить в себя ни капли.

Луар хаотично покрывает её шею жаркими поцелуями, обхватывает за талию, тянет её на себя и вместе с тем оказывается ещё ближе, впиваясь в нежную кожу зубами, уводит чуть дальше по прихожей, но сделав лишь несколько нестройных шагов снова подталкивает - в сторону высокой обувницы - поймав себя на желании спуститься ниже. Подругу стоило бы как положено отвести в спальню - она не думает об этом как о проблеме, но чему-то глубже в ней претит идея о том чтобы заниматься сексом с кем-то другим в их с Инкрет общей постели, словно они никогда не доводили друг друга до исступления практически на каждой поверхности в этом доме.

Луна кажется ей мерзлячкой - благодаря этому или вопреки, она продолжает её раздевать, мешая объятиям в последний раз, когда стягивает оставшуюся единственной из элементов выше пояса безрукавку и слегка отстраняется, чтобы полюбоваться. Лифчика всё же нет, Луар тихо усмехается, думая о том что в некоторых местах её подруга словно нисколько не изменилась - ей же проще. Прижав её к стенке, Луар наклоняется к её груди, ласково жмётся губами раз за разом, пока не искусывает её там же, где только что целовала. Ловит сосок, тот перекатывается на её языке - ей не важен размер, но она всё же надеется на её чувствительность - прежде чем она принимается слегка его потягивать.

Луар ёжится от контраста температур, когда руки Луны добираются до её кожи. Её пальцы хочется согреть, ощутить на себе, как бы не бросало от них в дрожь, но Иллуна почти не уделяет этому времени - должно быть, неудобно. Стоило предоставить ей такую возможность позже, если она выразит желание. Особенно, если она сделает это в подобных выражениях, что шептала сейчас.

Луна с первыми фразами после разлуки справляется явно лучше. От шёпота на ухо мурашки по коже - не столько от близости и лёгкого щекочащего ощущения, с каким дыхание Луны касается его, сколько от того, что несли в себе эти слова. Они были близки, но никогда не откровенны вот так. Просьба подталкивает продолжить, но Луар наоборот медлит. Вопреки тому как она была сосредоточена и напряжена ранее, сейчас она ловит себя на первой за это утро улыбке. Заметавшийся хвост в долгу не остаётся.

- Повтори, - она поднимает на Луну полный самодовольства взгляд в желании запечатлеть выражение её лица, когда она произносит нечто настолько не подходящее той маленькой, невинной подруге, которую она знала. Произносит с такой лёгкостью, порождая сомнения - это потому что она тоже давно этого ждала или так изменилась за те годы, что они не были рядом? Послушание, с каким она всё же произносит это снова, тоже кажется Луар в новинку.

- Хорошая... - в том с каким придыханием она произносит начало фразы чувствуется что от поцелуев им нужна передышка длиннее, если они хотят выровнять дыхание, но Луар плевать, и похвала тонет в губах Луны, стоит прильнуть к ним новым не сдержанным поцелуем. Луна близко - в том как целуется, как обхватывает её ногами, не собираясь отпускать, как касается, но - в основном в том, как разделяет с Луар желание.

Луар снова опускает руку меж ними, к гостеприимно разведённым ногам, ещё немного приспускает шорты.

Ткань колготок тонкая, Луар знает как легко даже непредумышленно оставить на таких стрелку, а уж стоит задаться целью и труда не составляет порвать; ткань лопается под её ногтями, когда она гладит и в нетерпении царапает бёдра, подбираясь к внутренней стороне, чтобы оставить ещё одну, более функциональную прореху. Могла бы забраться под ткань и не портить вещь, но не хочет чтобы движения что-либо сковывало или возиться лишнее время, чтобы снять. Всего одно движение, и она поглаживает Луар через бельё, от продиктованной вожделением поспешности вдруг переходя к нерасторопной, тягучей ласке.

Луна послушная рядом с ней, и нежная - под её пальцами, когда они сдвигают ткань белья и накрывают чувствительное место под ним. Ладонь щекочет шёрстка и Луар отрешённо думает о том, что едва ли Луна была готова к подобной встрече.

Раньше, когда этот момент существовал ещё только в её фантазиях, Луар смутно себе представляла как это должно произойти, всё ограничивалось размытым "идеально", исключающим все те вещи, что могли смутить их в процессе. Догадывалась, что оно не сильно отличается от того, как она ублажала себя сама, тех же фантазий не выдерживая, но не имела понятия о том, как угадывать желания чужого тела. Ей казалось, дойдут до дела - разберутся.

Пальцы обводят маленькое скопление нервных окончаний, трутся, играясь с интенсивностью давления, скорости - щедрости, какую Луар готова была уделить Луне; скользят ниже, оглаживая нежные складки, зажимая меж них чувствительный бугорок.

Раньше Луар разочаровалась бы в том, что её первый раз случился не с Луной, сейчас же её вполне устраивало что она могла применить с ней этот накопленный опыт, а не действовать наугад. Она знает когда нужно притормозить, когда - напротив, ускориться, хотя на её вкус они и без того начали с превышения; отслеживает реакции, готовая остановиться или попробовать иначе, лишь бы ощутить на своих губах её стон.

Отредактировано frill (2023-11-13 21:48:04)

...а, к чёрту все знания, они ей сегодня не пригодятся.

Нужный момент не удаётся поймать - процесс, едва только стартанув, устремился к логическому завершению быстрее, чем она могла бы ожидать. Поначалу ей даже не верится, несмотря на красноречивый язык тела, что Луна может быть настолько чувствительной. И хотя Луар не останавливалась, её действия приобрели механический оттенок в том как она уже не задумываясь над своими ритмичными заученными движениями помогла подруге сначала достичь предельной точки, а потом, постепенно замедляясь в своей ласке, позволила ей чуть дольше насладиться ощущениями, до тех пор пока они не стихнут совсем, а она - не уберёт руку.

Оргазм есть оргазм, его присутствие вроде как должно разгонять тучи даже в самый пасмурный день, но Луар остаётся в замешательстве. Ей не хватило - цепкие объятия, движения навстречу, стон, который Луна всё же издала - хорошо, но мало; Луар ощущает неудовлетворённое напряжение в теле, даже несмотря на то что удовольствие и вовсе было адресовано сейчас не ей. Должно быть, в дурацких романтических комедиях именно так ощущают себя героини, не способные ощутить внутри себя чужое достоинство до тех пор как всё уже подошло к развязке. Тут-то и сказывался малый опыт отношений с девушками - если такое однажды и случалось с Инкрет, то она не помнила, а больше ей и не с чем было сравнивать.

Она сделала что-то не так?

Или взгляд у неё слишком растерянный, или Луна чувствует необходимость объясниться, но произошедшее она комментирует контрастной измышлениям Луар фразой. Трудно назвать это конфузом, но то с какой лёгкостью на это реагирует Луна, Луар равнодушной не оставляет. Она, не сдержавшись, прыскает в кулак, беззлобно посмеиваясь над её шуткой пополам с флиртом. Нет, она не верила в собственные умения до такой степени, даже если её [бывшая] девушка не жаловалась.

- О, ты правда хочешь это обсудить? - ей хочется пошутить в ответ - "что, так привыкла уделять мне мало времени, что торопишься даже сейчас?", - но она сдерживается, не желая ворошить их застарелые проблемы. Как Луар и говорила три года назад - это была не их вина и не проблема взаимоотношений, стоило убрать расстояние, что их разделяло, и всё должно было встать на круги своя. Тоска по ней слишком глубоко пустила корни для того чтобы воротить нос и обижаться, когда она наконец была рядом, в её руках, расслабленная и нежная после их претворения, должно быть, общих мечтаний в жизнь. - Чем ты не занималась, пока меня не было? Серьёзно, я ещё даже пальцы вставить не успела.

Впрочем, это - точно не то, что она смогла бы пропустить и не заметить. Хочется верить. Не в ромкоме же они?

Луна толкает её и Луар прижимается спиной к стене, едва наваливается на неё, как её чуть ли не тянут обратно. Новый жаркий поцелуй может сказать о многом, но Луар не до разговоров, когда она раз за разом ловит её язык, увлечённо играясь, но следуя сбитому дыханию всё чаще улучая момент для вдоха. Куда больше ей нравится когда свои желания озвучивает Луна - прямо и бесстыдно, равно как и обнажает свои чувства к ней.

Они обнимаются, ладони Луар размеренно оглаживают её спину.

- Обожаешь? Всего лишь? - Луар улыбается, утыкается носом в её волосы, смутно угадывая какой-то знакомый свежий запах, словно из тех самых маминых баночек, что они изучали в детстве, сжимает её в объятиях крепче, прижимая к груди. Рубашка удобно распахнута и соприкоснуться кожа к коже им не мешает ничто, кроме, разве что, лифчика, и в этот момент Луар даже немного жалеет, что ему есть что прикрывать. Мешается. Не важно. Важно - что она в её руках, что она может гладить и её маленькие ямочки над ягодицами, и тонкую кожу, скрывающую под собой позвоночник, и лопатки, демонстрируя щедрость своих рук на прикосновения. Словно вспоминает, что помимо никуда не исчезнувшего вожделения, она ощущала ещё и безмерную нежность к этому маленькому волчонку в её руках. Она наконец так близко. - Извини, что не верила тебе.

Она не хотела поднимать эту тему, вот, почти и без паузы, подхватывает Луну, отмечая, что она может и выросла, но всё ещё идеально ложилась в её руки. Кружит её, когда они выбираются из узкого ущелья прихожей в более просторную спальню, и опрокидывает на кровать. Не то чтобы Луар не давала подруге возможности проявить собственную инициативу, мотая её по квартире, просто - если ей нужно отдохнуть после недавнего, постель кажется идеальным вариантом.

- Ну что, - Луар забирается следом, садится Луне на бёдра, с улыбкой смотрит на неё с высоты наконец образовавшейся меж ними разницы в росте. - Расскажешь мне чего ты хочешь?

Она, вообще-то, о целях визита, но и о предпочтениях подруге в сексе будет не против послушать - как и говорилось, сколь бы она не казалась наконец спокойной и рассудительной в отличие от того как импульсивно зажала Луну у двери, она - всё ещё напряжена.

Отредактировано frill (2023-11-15 06:41:33)

Так странно - слышать с какой лёгкостью Луна говорит о любви к ней, словно это не первое упоминание столь сильных чувств между ними. Нет, конечно, первой была фраза, которую Луар ляпнула на эмоциях - когда ещё признаваться в любви, если не в момент, когда твои чувства точно не смогут отвергнуть? Она не рассчитывала, что они окажутся взаимными. Могли ли на это повлиять эти три года тишины? Может, Луна пыталась осознать и принять произошедшее?

Когда они были далеко, разговоры о давно прошедших событиях казались бесцельными - они не могли повлиять на ситуацию в моменте, не были способны утешить и помочь, когда это было нужно, оказались не в состоянии даже поддерживать общение. Сейчас же в том, чтобы наверстать упущенное, Луар ощущала потребность - чтобы понять как изменился человек за эти годы, какими стали его интересы, как поддерживать общение теперь, спустя столько лет? Но даже так все сомнения и вопросы разбивались о то, как естественно они держались друг с другом, не ощущая и толики неловкости.

- И как давно ты... - всё равно не решается на "любишь", но прямо и не таясь ловит её взгляд. - Меня обожаешь?

Какой бы не оказался срок у их чувств, об их силе спорить не приходилось - Луар, возможно, снова забегала вперёд, но у неё не было ни единой причины останавливаться.

Луна снова пользуется галстуком чтобы её подтянуть к себе - как хозяин поводком, право слово. Проведённая ассоциация Луар забавляет, вот она и оставляет Луну разбираться - с чем она там разбиралась? - с лифчиком, а сама склоняется к ней ещё ближе, чем это требовалось. Замирает, едва не касаясь её губ. "Вуф" - игриво звучит, прежде чем ей всё же позволяют выпрямиться и сделать вид, что в этой квартире была лишь одна собака, пока мечущийся кончик хвоста выдавал её с головой.

Кстати, куда пропал Тибальт? Как то бывает с детьми, если они притихли - жди беды. Собаки работали по схожему принципу, и не будь Луар сейчас так занята, впору было обеспокоиться сохранностью квартиры.

Её, к счастью, ничего из этого сейчас не волновало. Можно ли думать о чём-то другом, когда любимая женщина под тобой бесстыдно признаётся в своих желаниях? Луар слегка разводит края рубашки, демонстрируя то, что Луна так старалась высвободить из плена бра, словно спрашивая, хочет ли она именно этого. Ловя на себе её взгляд, она отмечает что ещё не ощущала себя настолько возбуждённой, находясь под чьим-то пристальным вниманием, и её это забавляет - сколько новых чувств и ощущений она умудрилась ей подарить за столь короткий срок.

"Хочу тебя" звучит естественно в их положении. Луар пытается насладиться её интонациями, почти беспомощным положением, когда она это произносит, мыслью о том, какие горизонты это для них открывало, но - не успевает в полной мере, как звучит нечто более впечатляющее. "Никогда" и "никого" звучит громко, Луар в этих звуках слегка теряется, пытаясь осознать и сдержать вызванное этим заявлением смущение.

Эти слова, начавшиеся как признание во влечении, вовсе не касались секса - Луар слышала в этом преданность, болезненную на фоне пережитой ими разлуки. Отчего-то только сейчас она начала осознавать, как для Луны звучала новость о том, что теперь её не состоявшаяся возлюбленная жила с другой женщиной. Каково ей было сейчас, оказавшись в постели, которую они делили эти годы? Впрочем, та не выглядела встревоженной, в отличие от слегка растерявшейся Луар.

- У нас же никогда не было ничего подобного. Мы не виделись семь лет, - она не произносит этого прямо, но "да быть такого не может" так и сквозит в её словах. - Только не говори, что хранила мне верность всё это время.

Что, шутка об отсутствии у неё опыта - не шутка?

Всё это время Луар считала, что у них обеих своя жизнь, другая, в которой не осталось места друг для друга. Она не терзала себя ревностью, смирившись с тем что ей нечего было предложить Луне в сравнении с любой другой девушкой, которая оказалась бы просто рядом, и лишь иногда интересовалась в пустоту, разглядывая потолок в особенно одинокие ночи, есть ли кто-то рядом с Луной, кто стал ей ближе, чем когда-либо была она. Она почти была уверена в том, что у неё кто-то был, с её характером сорванца - возможно, даже много женщин... Отчего-то Луар никогда не удавалось представить её с мужчиной, но, возможно, дело было не в Луне вовсе - просто она не могла представить рядом с ней никого кроме себя.

Отредактировано frill (2023-11-15 21:24:42)

Вот уж действительно, четыре года.

Тема сложная - вот Луар и не торопится подавать голос и отвечать. Ловит взгляд Луны и не отводит глаз, но всё равно прогибает спину, подставляясь под её руки, в которых, казалось, куда сильнее была заинтересована; накрывает одну из её ладоней своей, ощущая щекотку в районе шрама, которого она коснулась. Рана старая, шрам давно её не беспокоил, но кожа на этом месте всё равно казалась по-уязвимому чувствительнее той, что была вокруг.

Концентрация на физическом не помогает мыслить трезво, но она всё равно пробует на языке разные варианты, прежде чем озвучить хоть один из них.

До сих пор их встреча казалась чем-то естественным, словно кто-то взял плёнку, срезал ту часть, что содержала в себе семь лет разлуки, и соединил два конца - момент их последней встречи до пропажи и момент их воссоединения сейчас. Когда же они самостоятельно подняли вопрос, что же всё-таки было в отсутствующем куске записи, Луар ощутила напряжение, какую-то угрозу от этого разговора, несмотря на то, какой расслабленной и беззаботной по-прежнему выглядела и звучала Луна, признаваясь в до пугающего приятных вещах. Впрочем, нет. Её непосредственность ничего не стоила - даже во время прощания в её голосе сквозила улыбка, что уж говорить о ситуации, когда они столкнулись лицом к лицу.

Оправдываться Луар тоже не была намерена, но, тем не менее, пытается защититься, слыша обвинение не в словах Луны, а в собственных измышлениях - из её слов естественным образом формируется мысль о том, что она предала её куда раньше. Возможно, Луар оказалась единственной, кто это сделал, потому что ей тоже знакомо это "никто не нужен кроме тебя". Для неё это ощущение со временем стало проблемой, так и не решённой до конца - такой, видимо, и останется.

- Тебе казалось невероятным, что мне потребовался кто-то ещё при твоём отсутствии? - Луна призналась ей, что долгое время собиралась с духом, прежде чем позвонить в последний раз. Потом Луар узнала от матери, что к ним домой она звонила куда раньше, настолько что точная дата в её голове почти успела затеряться. В общих чертах узнала и о том, что именно они обсуждали. Наверное, она звучит грубовато на фоне того с какой нежностью Луна говорила о чувствах и своём к ней трепетном отношении. Луар смягчается, пытается пояснить, не понимая в какой момент перестала улыбаться сама. - Мы никогда не поднимали эту тему раньше, но мне казалось что ты... "начала жить" куда раньше меня. Это не было плохо, но для меня в твоих буднях почти не осталось места.

Луар считала, что у неё были отношения. Может даже несколько. Больше опыта - безобязательного, просто чтобы попробовать. Луна никогда не создавала впечатление легкомысленной в сердечных делах, потому что этой стороны жизни они касались редко, но зато она была сорванцом, жадным до новой интересной информации. Она почти ошиблась - всего лишь одна девушка за всё это время. Была ли она какой-то особенной или просто подвернулась под руку?

Луар, конечно, не ревнует - Луна не даёт ей повода своим рассказом, не говоря уже о том что ей не было дела до каких-то соперниц, когда она наконец была здесь, под ней, и задавала не самые пристойные вопросы. Не то чтобы позиция сверху была принципиальной.

- Наверное привычка, - она говорит о присутствии Инкрет в её жизни легко, хотя ещё совсем недавно ощущала укол стыда за то что "не дождалась", попытавшись с головой окунуться в кого-то ещё. И всё же вычеркнуть из этих лет свою девушку, делать вид, что у неё никого не было, или что это было незначительным увлечением - больше чем неуважение по отношению к той, кто стала её опорой за это время. Луар её любила - не так, как любила её сама Инкрет и не так, как делала это в отношении Луны, но она была ей дорога. Как оказалось, не настолько дорога, чтобы отказать себе и лучшей подруге в удовольствии воспользоваться их общей постелью, но, справедливости ради, если ей станет известно произошедшее, целостность покрывал едва ли будет в приоритетах её переживаний. 

Секс долгое время оставался той вещью, в которой они с Луар оставались только вдвоём - у неё не было опыта с Луной, ей не с чем было сравнивать, но иногда она представляла что ласкающие её губы и руки принадлежат ей. Инкрет чувствовала такие моменты когда теряет её, ударившуюся в фантазии, и неизменно возвращала, напоминая о том кому она на самом деле принадлежит в этот момент, пока не научила отдаваться моменту, удовольствию, ей, Инкрет, вытеснив любого постороннего из их спальни.

Чёрт, нехорошо. Она слишком много думает.

Насколько Луар казалось естественным вжать гостью в дверь, настолько и неловкими сейчас выглядели разговоры вместо действий. Ей внезапно захотелось переключиться с нежностей и разговоров к делу, чтобы не осталось потребности вспоминать и обсуждать совершенно не имеющие сейчас значения вещи. Да и разве сейчас не самое время? Она наблюдает за тем как одну за другой подруга расстёгивает пуговицы, не помогает и не вмешивается, позволяя Луне двигаться в своём ритме, лишь нетерпеливо ёрзает на её бёдрах, в ожидании когда пальцы покончат с тканью и заберутся внутрь.

- С той девушкой ты была главной или так же, как сейчас, жалко мямлила, дожидаясь разрешения её трахнуть? - не будь она так напряжена, эта фраза могла бы звучать как "если хочешь поменяться - всего лишь попроси", но она чувствует толику раздражения и даёт ей выход. Если бы они знали друг друга хуже, это звучало бы едва ли не хамством, но Луар лишь дразнится, пытаясь получить желаемое очевидной провокацией.

Мыслительный процесс Луны отражался на лице и в том, как она замолкла, не теряя времени продолжая изучать её тело в ладонях. Забавная реакция для той, кто всё равно понимал и не тратил излишних волнений на её грубость, за годы обретшую сотни различных оттенков.

И что ещё за "моя леди"?

Луар не против нежности, но это длинный путь к их цели - они и без того растянули его разговорами, а ей по-прежнему хотелось внимания. Грубость - честнее, быстрее, короче, но в то же время ярче, как те самые лучшие вещи в жизни, которые никогда не длятся долго.

Иллуна валит её на постель и как бы вид сверху на полуобнажённую любимую девушку не был прекрасен, это именно то, чего Луар хотела сейчас - оказаться под ней, ощутить всем телом её близость и решительность, снова соприкоснуться с её тёплой кожей. Она несдержанно рычит в её губы, охваченная приятной потерей контроля над ситуацией, охваченная ею, Луной, - казалось, шевельнуться так, чтобы она не заметила и не потребовала разрешения было невозможно.

Вопреки тому, с какой жаждой и жаром Луар отзывается на новый поцелуй, она дёргает прижатыми к постели руками и встречает преграду - у неё нет цели освободиться, но ей нужно знать и чувствовать, что сделать это будет нелегко. Одной руки наверняка недостаточно чтобы её удержать, но в том как её попытку пресекают она чувствует силу, к ней относятся всерьёз, и это возбуждает. Не до той степени чтобы устроить драку в постели - не сегодня, - но достаточно чтобы проявить немного покорности тому, кто был сильнее. Хотя бы в рамках их маленькой игры.

В том что они связались с другими партнёрами всегда была жажда друг друга - это ещё одна вещь которую не произносили вслух, но которая была очевидна и пронизывала слова другие; фраза про опыт в самом деле была не про другую девушку - когда руки Иллуны трогали и держали её, губы шептали для неё, полные незабудок глаза не сводили с неё взгляда, не существовало больше никого другого, кроме них двоих; слова звучали не иначе как обещанием того что сделают с Луар.

В разговорах по душам нет нужды, если вы понимаете друг друга и без слов - Луар лишь дурачилась и не признавала подобных наклонностей вслух, но Луна читает её даже по игривым и ничего не значащим шалостям - и попадает в цель. Луар могла встретить подобную вольность в штыки от кого угодно, но не от Луны - ей она готова позволить и большее.

Галстук натягивается снова, приятно сдавливая шею, и звучит... команда? Дыхание, сбитое поцелуями, постепенно замедляется и тяжелеет под осознанием что Луна хочет и как посмела её назвать; оно расходится по её телу новой волной возбуждения - если Луар казалось что за разговорами пыл начал остывать, рассеиваясь на десяток различных мыслей и тем, то сейчас жар охватывал тело с новой силой. Неужели Иллуне так понравилась её шалость?

Стыдно. Они не могут увидеть лица друг друга на таком близком расстоянии, но Луар всё равно зажмуривается, словно это поможет спрятать её волнение. Кончик прикушенного ушка подёргивается, когда она решается исполнить приказ.

Новое "вуф" звучит иначе, уже не такое самоуверенное и оставляющее после выходки слабое, но ощущение превосходства, стоит узреть чужую реакцию, нет. Слишком робко, слишком дрожит голос от волнения вперемешку с возбуждением - она может лучше. Отстранённая мысль о том что уж цепная собака короля, - нет, на этот день - королевы, - должна уметь хорошо служить, вдохновляет её на ещё одну, более решительную попытку - лай становится чище, громче и звонче, как у радующейся возвращению хозяина собаки, и в этом сравнении была своя правда.

Ох, чёрт, Луна.

К Луар возвращается нетерпение, несмотря на то какой чарующей была физическая подавленность, ей хочется немного контроля над собственными переполняющими ощущениями; колено Луны прилегает плотно, и она слегка приподнимает бёдра, немного неуклюже трётся, но стимуляция до того слабая, что лишь дразнит. С губ срывается раздражённый выдох.

Нравилось ли Луар быть сверху? Определённо да. Было что-то особенное в том чтобы контролировать процесс, становиться причиной чужого наслаждения, быть той, кому хочется подчиниться или не удаётся сопротивляться. Ей нравилось удовлетворять чужие желания и видеть результат своей работы в том как они исступлённо дрожат на пике. Ей нравилось так выражать свою любовь.

Любовь к Луне - что-то стабильное, давно известное, не приевшееся, ни в коем случае, но изученное вдоль и поперёк, даже если до сего дня ей не предоставлялось случая выразить свои чувства физически. Это всё ещё чертовски приятно и вид Луны, льнущей к её пальцам, рычащей и обмякающей в её руках - не то, что скоро уйдёт из мыслей и памяти.

Однако от того как Луар доверяется сама совсем другие ощущения. Когда ты всегда главная, ответственная, сверху - появляется необходимость в бережных руках, которым можно беззастенчиво доверить себя и расслабиться; чувствовать как её любит Луна - что-то новое и неизведанное, о чём она не догадывалась до этого дня, но впитывала с каждым новым поцелуем, с ласковым поглаживанием по щеке, с приятной тяжестью налёгшего на неё полуобнажённого тела.

С того момента как Луар увидела давнюю подругу на пороге своей квартиры, она осознала что хочет её, но в той же степени было правдой и то, что ей нравилось не только брать, но и отдаваться самой.

Лаять по чужой команде, будучи низведённой до животного, унизительно, но с Луной можно было это позволить - ей можно довериться, не ждать в таком положении насмешки; Луар было стыдно, но похвала словно оправдывала её поведение - она и не догадывалась что нуждалась в ней до дрожи, до той же жадности, с какой отзывается на очередной поцелуй, с невольной робкой улыбкой, в наслаждении жарко выдыхая в её губы. Всю жизнь Луар только и слушала вздохи о том, какая она своевольная бунтарка, и только Луна продемонстрировала ей сколь приятным может быть послушание.

"Теперь мы простим себя и ты улыбнёшься так, как умеешь" - так она говорила? Луар тяжело даётся прощение, но она чувствует что становится ближе к нему, получая похвалу извне, от Луны, для которой она даже сейчас, после всех проблем и ошибок, могла стать "хорошей девочкой". Примятый её телом хвост всё же начинает восторженно метаться, способный лишь постукивать по кровати своим кончиком.

Ей хочется заслужить похвалу снова.

Луна держит её крепко, продолжает сдерживать и ограничивать в движениях, несмотря на то что сопротивляться не в её интересах, но и в том, что она этого ожидаемо не делает, есть что-то приятное - словно некоторым приказам для понимания не нужно быть озвученными.

То как широко Луна разводит ей ноги - непристойно, но не слишком, пока на ней по крайней мере оставалась одежда; в то время как Луар нравилось любоваться её наготой, та не спешила избавлять от лишнего её саму - до сих пор пострадал разве что лифчик и расстёгнутая, но так и не снятая рубашка. Остальное, должно быть, просто не мешало...

...Луна забирается ей в брюки, касается - не гладит, не трёт, не скользит пальцами глубже, явно не собираясь так скоро баловать её, - лишь касается, но ей хватает. Луар сглатывает и облизывает губы, вместе с тем запрокидывая голову, чтобы подставить под поцелуи шею; терпит, не пытается ни торопить, ни упрашивать, чтобы сохранить остатки достоинства - лишь ждёт пока Луна сама решится зайти дальше и приласкать её. Самообладание, впрочем, не значит, что ей не хотелось бы.

Она не вспоминает об особенностях своего наряда до тех пор, пока на эту деталь не обращает внимание Луна - она даже не заметила как легко ей далось добраться до промежности при отсутствии необходимости лезть ещё и в бельё. Удобно, ничего не скажешь - Луар внутренне чертыхается (ну почему именно сегодня?), пытается держать лицо и отворачивает его от подруги на случай, если после подобного ответа ей захочется в недоумении заглянуть в её глаза.

Луар не любит врать, какой бы странной не звучала правда.

- ...на детский праздник? День рождения, - после всех поцелуев это ещё хуже звучит с придыханием; она прекрасно осознаёт, что с её ответом не так и не понимает, ей всё-таки неловко или куда больше просто смешно с ситуации? И тем не менее она пытается оправдаться, не сдержавшись, впрочем, от дурацкой шутки в начале. Посмеивается. - Я знаю что ты думаешь, нет, это не подарок. Там бы всё равно никто не увидел. Они вообще не мои...

С последним заявлением слегка лукавит - комплект белья ей подарила София в качестве какой-то дурацкой шутки, когда прознала об их с Инкрет разладе в отношениях. Трусы, конечно, не были способны залатать все дыры и проблемы в их взаимоотношениях, но несколько раз они всё же ими воспользовались до того момента как Луар смирилась с тем, что они дурацкие, и передала их своей девушке в единоличное пользование.

Чёрт знает, надела она их как первую попавшуюся под руку вещь в ящике или планировала воспользоваться по назначению - она собиралась в спешке и у неё не было времени переодеваться и думать, когда она осознала свою оплошность.

- Ещё скажи что не удобно.

Отредактировано frill (2023-11-17 10:43:58)

Луар смешливо фырчит, стараясь не выдать своей неловкости. Да уж, можно было не рассчитывать на доверие, произнося нечто в духе "это не моё, мне подкинули" в отношении нижнего белья, которое на тебя же и было надето. И всё же она благодарна Луне за то, что не задаёт новых вопросов и не развивает эту тему, просто принимая факт того, что сегодня ей тоже нечаянно приготовили подарок.

- Какой самоотверженный героизм, - она смеётся, но недолго, послушно поворачиваясь, и, едва ли встретившись с ней взглядом, подставляясь под её губы. Луар теряется в количестве поцелуев; ещё совсем недавно она с трепетом вспоминала их первый как что-то редкое и исключительное, и вот, теперь она могла целоваться с любимой девушкой столько, сколько того хотела - вернее, сколько того хотела Луна, раз за разом возвращающаяся к её губам.

Луна наваливается на неё, держит, подавляет - и это лишь обостряло чувства на фоне того как она ещё и дразнит своей неспешностью - она наконец не просто касается её; пальцы трутся и ласкают, уже не только распаляя желание, но и принося наслаждение, вынуждая пытаться несмотря на все ограничения добиться большего, получить ещё, с судорожными вздохами настойчиво стремясь навстречу пальцам меж её ног - как бы её рвение не было постыдно, она не считает его неправильным; в конце концов, это даже не та вещь, которая подпадает под запрет.

Луар не возмущается и не противится, но глухо рычит, слыша унизительное обращение снова и ощущая как что-то внутри охотно отзывается на него; чувствует себя по-прежнему скованной, когда рука Луны больше не вжимает её в постель - это не значит, что её не держат, даже если теперь ей препятствовало лишь собственное послушание и её приказ, но, определённо, это было легче, когда не зависело от её собственной выдержки, истончающейся с каждым новым движением Луны.

За этот день её успело помотать от ясности ума и до возбуждённой нетрезвости - и обратно, стоит им начать по-дружески переговариваться или же вернуться к действиям; Луар чувствовала как мыслительный процесс снова уступает животному желанию.

Она жадная на стоны, но щедрая на ругательства, когда новое срывается вместе с проникшими в неё пальцами. Луна больше не перекрывает ей дыхание ни языком, ни губами - спускается ниже, к тяжело вздымающейся на вдохе груди, словно подставившуюся тем самым под её зубы и губы, и Луар этим с благодарностью пользуется; дыхание шумное и учащённое, вторящее ритму скользящих на клиторе, а затем и в ней пальцев.

Цепляться ей не за что, но она всё равно находит выход в том как сминает простынь над головой, подаваясь всем телом навстречу - насаживаясь на пальцы нетерпеливо, требовательно, с жадностью от слишком долгого ожидания. В отличие от своей подруги, Луар не спешит - они только начали, удовольствие, каким бы сильным не было, растекается в ней плавно, не торопя ни событий, ни оргазма, для этого ей требуется куда больше времени, чем...

Луар вздрагивает и сжимается не то от особенно чувствительно скользнувших внутрь пальцев, не то от чересчур громкого звона в их интимной, наполненной лишь друг другом гармонии - словно будильник, вырывающий из томного сна.

- Чёрт, - ругается, ощущая как подёрнутое похотливой пеленой сознание постепенно приходит в себя - Луна тоже рычит, значит, звонок ей не снится, - и обращается к простой истине - как бы не хотелось, ответить надо, но всё равно медлит, с запозданием осознавая кто же это мог быть. Открывает глаза - даже не заметила, когда зажмурилась - и смотрит в потолок.

Ох, чёрт. Она с такой лёгкостью вспомнила про праздник при разговоре о белье, словно ей совершенно не нужно на нём присутствовать, не говоря уж о том, что ей нужно было по пути забрать праздничные угощения и, что ещё хуже, Рауля. Отчего-то ей кажется что звонит именно он, наверняка злой - ещё припомнит ей часы (сколько вообще прошло времени?), потраченные на её ожидание, вместо того чтобы сразу поймать такси.

- Мне нужно ответить, - она твёрдо заявляет о своём намерении и вместе с этим слегка подаётся вперёд, понимая что даже услышав звонок, Луна не отстранилась от неё, но останавливается она не поэтому - уж теперь-то лучшую подругу можно было при необходимости с себя спихнуть, чтобы подняться. Но не хотелось. Она отстранённо думает о том что приказ никто не отменял и это сейчас волнует её сильнее звонящего; тон её смягчается, она больше не ставит перед фактом, а просит. - Можно мне подняться? Или хотя бы передай трубку. Пожалуйста.

Стоит ли удивляться, что Луна, так не желавшая её отпускать, предпочитает второй вариант? Провод телефонной трубки натягивается, когда её передают Луар - тумбочка у изголовья противоположной стороны кровати - и приходится слегка приподняться на локте в попытке немного сократить это натяжение. Вдох-выдох, слегка прокашляться - никаких придыханий и дрожи в голосе, нужно контролировать размеренность дыхания, сохранять беспечный тон - и наконец приложить трубку к уху.

- Я знаю что проебалась, Рауль, - прежде чем он начнёт ругаться; она расслаблена, когда думает что на том конце всего лишь один из её друзей - она не любит врать, а ему и не нужно знать подробностей причин её отсутствия, достаточно лишь извиниться и попросить её не ждать, хотя едва ли он этим занят до сих пор. Напряжение её настигает лишь когда в трубке звучит женский голос. - Инкрет?..

Нехорошо. В отличие от прочих, Инкрет была чутка и к интонациям, и к странностям в её поведении - она не была мамочкой-наседкой, но из них двоих оставалась наиболее чуткой к чувствам и потребностям Луар, которой ничего не стоило пытаться справляться со своими проблемами в одиночку. Её отсутствие без предупреждения, пожалуй, попадало в категорию проблем.

- Рауль уже битый час ворчит всем о том как ты его бросила.

- Извини, я немного задержалась... Я постараюсь приехать как можно скорее, - она пытается поскорее закончить разговор и это, на самом деле, ошибка, потому что для Инкрет это лишь повод вцепиться в него крепче; на этой фразе она одаривает Луну выразительным взглядом. Как бы им обеим не хотелось продолжить, пора сворачиваться.

Отредактировано frill (2023-11-18 15:23:32)

Если это ответ, то он красноречив - Луар заворожённо и в то же время в недоумении следит за скрывшимися во рту Луны пальцами. Хмурится. Она не могла поспорить с тем, сколь соблазнителен был этот жест, но в то же врем отдавала себе отчёт в том насколько он в то же время был неуместен - чёрт с ним, с праздником, её ждут, Рози расстроится, но в крайнем случае можно было и "прогулять". А вот дразниться во время телефонного звонка - это...

Ох, чёрт, она не просто дразнилась.

Луна принялась её раздевать именно сейчас, вопреки очевидной необходимости одеться. У происходящего нет иных трактовок - Луна не собирается останавливаться на достигнутом, несмотря на то что ситуация перестала к этому располагать. А Луар... прикрывает ладонью нижнюю часть трубки, спрашивает шёпотом "какого чёрта?", но выше слов не противится, даже когда её подтягивают и разводят ноги.

- Ты... - "не слышала что я только что сказала?" - как всегда заботлива, - какие цели она преследовала на самом деле? Луар не назвала бы это заботой о её удовольствии - это больше похоже на чистую вредность, продиктованную чем, ревностью что ли? - Помнишь ту, в которой ты заказывала торт на нашу прошлую годовщину? Торт там, а пирожные и безе...

...язык Луны кажется ей горячим. Она могла отвлечься и сосредоточиться на вещах важнее собственного удовольствия, но правда была в том, что тело продолжало требовать своё, неспособное так скоро смириться с неудовлетворённостью. Луар невольно сглатывает и шумно втягивает воздух носом; после всего того времени что её дразнили, но так и не доводили дело до конца, чувства словно бы обострились, отзываясь на каждое касание - а может, дело было в ситуации.

Заправляет за ухо выбившуюся из небрежной причёски прядь, пытаясь отвлечься от ощущений снова, убедить себя, что происходящее внизу - не имеет значения, но какая же это очевидная ложь.

- Да, - она просто волнуется и ей кажется или даже это прозвучало ужасно? - Да, всё в порядке. Мне просто тяжело... сосредоточиться. Они рядом с кафе "Шелли".

Чем она собиралась оправдать фразу о сосредоточенности? Она ляпнула это прежде, чем подумать - никто бы не посмел в таком положении обвинить её в этом, Луар положено не соображать, когда язык любимой женщины беззастенчиво ласкает её.

И всё же им стоило остановиться. Измена - что-то неправильное и отталкивающее само по себе, Луар пока что не испытывала угрызений совести из-за их местоположения в общей с Инкрет постели, но она не могла позволить ей узнать о происходящем вот так. Они обязательно поговорили бы о произошедшем чуть позже, в комфортной для них обстановке и наедине, когда у них была возможность сделать всё правильно и не ранить друг друга сильнее, чем они смогли бы сделать это сейчас.

В происходящем есть что-то гадкое, смазывающее впечатления от физического удовлетворения. Луар стоит её остановить, ей изначально не стоило Луне этого позволять - достаточно было удержать штаны или по крайней мере сейчас свести ноги, но сколь не были впечатления двойственными, она этого не делает. Детские воспоминания хранят в себе тысячи мелочей, смешивающихся в одно приятное в своей ностальгии месиво, скрывающее что-то важное - она всегда была до безвольности услужливой рядом с ней?..

Луар накрывает губы ладонью, сдерживая сладкий вздох, когда язык настойчиво проникает в неё. Кошмар?.. Она никогда не назовёт происходящее подобным словом, а в подобной ситуации ему скорее подходило другое - катастрофа. Инкрет беспокоится, наверняка что-то подозревает - это и неудивительно, Луар судорожно думает что ответить и как отвести от себя подозрения и в конце концов решает что дерево легче всего спрятать в лесу.

- Ммм... Не совсем. Мне повезло больше, этот сон был эротическим, - Луар старалась держать свои переживания при себе, и они неизменно к ней возвращались в кошмарах - она редко делилась с Инкрет их содержанием, предпочитая рассказывать о чём-то безобидном, таком как эротические сны - до тех пор, пока они не касались Луны. Но в них так легко без потерь заменить действующее лицо, верно? - Извини, но раз уж позвонил не Рауль, я подумала что и не стоит тратить время зря.

Отредактировано frill (2023-11-18 21:56:29)

Луар не ожидала что её тоже решат обеспечить сладким, стоит рассказать о своей "проблеме". Чёрт возьми, Инкрет, ты же в публичном месте, просто брось трубку, она справится - но решает убедиться в этом лично и стать непосредственной причиной. Луар настолько этим растеряна, что даже не обращает внимания на мальчиков, которых она подозвала для помощи - хотя задуматься о том, как, должно быть, при следующей встрече с ней будет ворчать Рауль, стоило.

- Хочу чтобы ты взяла меня в нашей спальне прямо сейчас, пока я глажу себя. Хочу твой язык... Тебе же нравится ласкать меня так, правда? - Луар ощущает жар, прежде приливавший к телу, теперь - коснувшийся и щёк, стоит ей осознать насколько происходящее её смущает. Разговаривать о подобном по телефону, тем более в такой ситуации, для неё не то что непривычно, даже дико.

Луна в свою очередь - наглая и ведёт себя как хозяйка ситуации со всеми её ужимками; она подмигивает ей, явно забавляясь, слыша их односторонний разговор, не останавливается в том чтобы делать странные вещи, поднимается к ней, в открытую подслушивает, складывая полную картину и реагируя на их разговор усмешкой. Луар не до конца понимает суть её поведения, но что-то в нём её напрягает, словно она и вправду ощущала своё превосходство за счёт того, как близко её подпустили вопреки всем "но".

Безумие. Все сегодня сошли с ума, совершенно позабыв и о рамках приличия, и о том что в мире всё ещё оставались сотни вещей важнее, чем раздразнить её и без того подходящее к концу терпение.

Ей неловко и стыдно, но от помощи Инкрет она тоже не отказывается; горечь собственного предательства на языке отзывается неожиданной сладостью от мысли, что обе самые близкие ей женщины хотят ублажить её одновременно, даже если одна из них не имела представления о существовании второй. Луар никогда не питала любви к тройничкам и прочим сексуальным мероприятиям, включающим в себя больше двух людей - она не особо была заинтересована в сексе как таковом, развлечение на одну ночь не было для неё заманчивым предложением - ей всегда хотелось чтобы физическая близость была следствием душевной, даже если иногда верх всё-таки брала обычная физиология. Однако она никогда не фантазировала об Инкрет и Луне вместе, не допуская и мысли, что они друг другу могли бы понравиться для чего-то подобного, но в большей степени, конечно, потому что это было в корне своём неправильно.

То что они делали не было похоже на групповой секс в истинном его значении, не было похоже и на что-то осознанное и для всех добровольное - стечение обстоятельств и случайностей, подпитанное её нежеланием вовремя сказать "нет".

Несмотря на то что Луар уже была в процессе, она благодарна Инкрет за то что та начала издалека; не просто произносит развратные фразочки, которые могли её раззадорить, но и создавала целый образ, фантазию, в которую Луар могла погрузиться. Ей было необходимо отвлечься от того, что из себя представляла ситуация на самом деле и Инкрет, даже не зная о её дискомфорте, снова помогла ей с ним расправиться, как всегда это и делала.

Жаль, что сейчас Луар этого не заслуживала.

Вместе с ответом она приподнимается, тянется к Луне - нежно обхватывает пальцами основание её ушка, гладит и забирается дальше, запуская их в волосы на макушке, но не сжимая их в кулаке. Слегка придерживает, но всё ещё нежна, словно это всё ещё оставалось просьбой, указанием направления, а не требованием. Шумно выдыхает.

- Мне мало просто ждать и наслаждаться, я приподнимаюсь, чтобы запустить пальцы в твои волосы, прижать, позволить твоим губам погрузиться меж моих в крепком поцелуе; ты чувствуешь моё нетерпение в том как я подаюсь навстречу и ловлю твой трущийся о меня язык, - она старается чтобы это хоть немного звучало красиво; говорить немного тяжело, иногда она сбивается, в целом - уже и не пытается контролировать ни дыхание, ни голос, напротив, не сдерживаясь, чтобы Инкрет слышала, что её помощь действительно приходится кстати, даже если это в некоторой степени обман; Луар не уверена, что Инкрет это нужно - ещё раз, она в публичном месте, - как и не уверена в том правильно ли это делает, но всё равно произносит, не желая оставлять свою девушку в одиночестве удовлетворять её.

- Это твоя инициатива, но теперь - у тебя нет права остановиться, я тебе не позволю. Ты меня вылижешь, я знаю что ты старательная девочка, покажи мне насколько, - Луар закрывает глаза, пытаясь сосредоточиться на ощущениях и словах, оставить позади все сомнения и игнорировать голос совести, напоминающий о том что она делает херню.

В голове вспыхивают фантазии, ей почти кажется, что Инкрет рассказывает о случае из тех, что происходил между ними, но - немного не так. Луар не обращалась так с Инкрет обычно, они были нежнее друг к другу, как партнёры, лишь отдалённо представляющие себе и бдсм, и прочие относительно нестандартные кинки и фетиши - что-то всё же пробовали, что-то им даже нравилось, но сильнее всего их грела именно та ласка, с которой они привыкли друг к другу относиться.

Отредактировано frill (2023-11-19 06:43:39)

Инкрет - неловкая, словно неопытная (они обе знают что это ложь), мягкая в самой своей сути; в самом деле не важно что и как она произносит, она хочет сделать своей девушке приятно и справляется с этим.

Луна - воистину старательная, Луар отрешённо думает о том научилась ли она этому с той, другой девушкой, а потом - убеждает себя что это не ревность.

Луар - зажатая между ними двумя, как лодка меж толщей воды и небом, она покачивается - движения бёдер хаотичные, резкие, словно ей мало того с какой пылкостью её ласкала Луна, не оставившая ей ни единого выбора кроме как смириться и наслаждаться происходящим. Они только начали, ей будет неловко перед Инкрет за то сколь краткой оказалась их игра, но это - когда-нибудь потом, сейчас она не в состоянии издать ничего связного в ответ на её фразы, она и не пытается, смирившись с тем что ей останется слушать её прерывистое дыхание.

Укус - внезапный и резкий, контрастный с тем наслаждением что ощущало всё остальное тело - отзывается в ней бесстыдным искренним стоном, на которые, ей казалось, она была не способна.

Насколько Луар была привычно замкнутой и тихой, настолько же она раскрывалась сейчас, не в силах контролировать ни эмоций, ни реакций своего тела, доверившись двум любимым женщинам и происходящему.

Луар, словно и без того не продемонстрировала наглядно то как сильно хочет Луну, заводит ногу ей за спину, гладит, помогает себе податься навстречу, насаживаясь на пальцы; ноги дрожат, вся она, казалось, дрожит, то ли в экстазе, то ли в нетерпеливом движении.

- Быстрее... - шёпот неосознанный, срывающийся в протяжный стон, когда движения пальцев и её бёдер удачно ложатся друг на друга, позволяя им проникнуть глубже. В ней смешивается всё - от эмоций, неспособных поделиться на чёрное и белое, до ощущений, ярких, пульсирующих, отзывающихся приятной тяжестью внизу живота. Она могла бы многое почувствовать и подумать, отреагировать - хотя бы мысленно, но всё это сливается в единый сумбурный поток, тонущий в том как она выгибается, тянется навстречу, насаживаясь на пальцы хаотично, без какого-либо ритма, судорожно обнимая пальцы внутри себя разгорячёнными стенками - стонет и глухо рычит, не сдерживая голоса, не замечает, но - просит. - Умоляю...

Луар не знает, поймала ли Луна идеальный тайминг для своих слов или же её новая команда оставила настолько яркое впечатление, что она не смогла её ослушаться, но оргазм накатывает на неё резко, яркой вспышкой, размывая границы. Луар лишь незадолго до этого откидывается на спину, сладко жмурится, едва не задыхаясь в ощущениях того как пальцы продолжают свой ход внутри, как язык, что и было наказано, тщательно вылизывает её, как удовольствие, должно было быть всего лишь мигом, раскатывается постепенно, раскрываясь волна за волной... Пока всё не стихает. Ожидание удовольствия переходит в ожидание того, как в голове разойдётся застилающий сознание плотной пеленой туман.

Она лениво открывает глаза и смотрит в потолок так рассеянно, словно за ним должно быть что-то ещё, моргает, ощущая влагу в уголках глаз. Тяжело дышит, уставшая как после дальнего заплыва, какое-то время - просто лежит, пытаясь прийти в себя. Обнаруживает, что до побеления пальцев сжала телефонную трубку в руке, и словно бы вспоминает всё, что только что происходило.

- Ох... Извини... Я кажется увлеклась, - не она одна. Всё закончилось, но она всё ещё ощущала язык, который её словно гладил, а не пытался доставить то самое удовольствие, ведь оргазм - яркий, чрезмерный, обволакивающий - окончательно схлынул, оставляя лишь отзвуки и навалившуюся на тело истому. Не хочется говорить, любое движение кажется лишним; было бы неплохо остаться в постели. Свернуться в одеяле и расслабиться, возможно, снова уснуть... Она может долго предаваться этим мыслям, но сознание постепенно проясняется, тело - всё ещё усталое, но Луар поводит плечами, словно разминаясь, следит за ощущениями - не так уж плохо, как ей казалось. - Ты - чудо.

Язык Луны двигается, не позволяя отвлечь внимание, она лижет её как котёнок и Луар отрешённо думает как бы это ощущалось, будь он ещё и слегка шершавым.

Инкрет хотела её поцеловать, верно? Луну она по-прежнему не отпустила, слегка обхватив её ногой. Поднялась, подалась ей навстречу - рука, что совсем недавно нежно забралась ей в волосы, теперь - собрала их в горсть на затылке, потянула, вынуждая запрокинуть голову. Луар смотрит на её поблёскивающие влажные губы и облизывает свои. Ловит взгляд, произносит, не теряя зрительного контакта, но всё ещё в трубку:

- Я тебя люблю, - наклоняется, накрывает её губы, проводит по ним языком, собирая солоноватую влагу, нетерпеливо скользит глубже, пробуя то, что и без того принадлежит ей. Луна могла не догадываться, как это "люблю" различалось меж ними, но в том как требовательно и в то же время нежно её целовали эта разница должна была ощущаться

Отпускает её волосы и слегка отстраняется, ладонь ложится на щёку, большой палец нежно гладит нижнюю губу.

- Не думала что ты такая развратница, - шепчет с мягкой улыбкой, обеим. Луне - за то, что она только что вытворяла, Инкрет - за то, что она говорила, ещё совсем недавно беспокоясь о том чтобы маленькой девочке доставили её тортик. - Тебе нужна рука помощи или справишься сама?

Отредактировано frill (2023-11-20 22:47:45)

Солоноватый, терпкий вкус на языке отдаёт горечью от голоса Инкрет, пару минут назад желанного, в настоящем до боли нежного, в будущем... как знать.

Луар было хорошо. Не меняясь в лице она наблюдала за тем как Луна покусывает ей палец, не шевелилась, принимая её прикосновения, вслушивалась в голос на той стороне - отрезвляющий и приводящий в чувства лучше прошедшего времени. Луар было хорошо - и это оказалось проблемой.

- ...я тоже от себя не ожидала, - она могла не хранить ей пресловутую верность - болезненная, но правда, которую им обеим пришлось бы принять, честная - потому что они обсудили и решили бы проблему тем же днём. Произошедшее - хуже, звучит насмешкой над Инкрет, не имеющей понятия во что её ввязали и какую помощь её участие оказало в непосредственно измене у неё под носом. Гадко.

Признание в любви, произнесённое в глаза Луны, самое искреннее из тех что Инкрет слышала от неё.

Мысль о том, что Инкрет не должна узнать о происходившем во время звонка, вбивает в трещинку между ними клин. Тайны и секреты не были у них в ходу, предательства - не возникали и в мыслях, а вещи, способные причинить боль, не приносили им удовольствия. Луар была убаюкана тем, с каким пониманием Инкрет относилась ко всей информации, что долетала до её ушей - даже неприятной, если она всё ещё требовала поддержки для её девушки. Это было безопасно - делиться с ней всем, не боясь встретить осуждение. Сейчас от мысли о том, что Инкрет узнает становилось не по себе. Страшно, учитывая, что это произойдёт в любом случае.

Если она не простит её за произошедшее - это будет даже правильно.

Мысль о том что Луар её не заслуживает - не новая. Она посещала её каждый раз, когда между ними неизменно возникал призрак белой волчицы, когда "люблю" не доставало глубины, когда Луар не было её достаточно.

- Извини, не хотела тебя мучить. Позаботься о Рози пока меня нет, хорошо? Скоро буду, целую, - произнесённые со всё той же улыбкой в голосе, но словно бы автоматические, невыразительные слова, которые нужно было сказать, чтобы разговор закончился, а мягкий голос перестал её терзать.

Луар реагировала на все касания Луны по инерции - приподнять голову, подпуская к шее, слегка приобнять, придерживая, не сопротивляться, когда телефонную трубку забирают, а её опрокидывают на спину. Уже не улыбается в ответ. Слегка хмурится.

- У тебя правда сомнения? - от её слов что-то неприятно скребёт внутри. Это то, чего она хотела? Чтобы она терпела и сдерживалась, чтобы не поставить Инкрет в известность о предательстве в прямом эфире? И что, если бы она не сдержалась и не нашлась с достойным оправданием? Что тогда, Луна?

На Луну тяжело злиться, невозможно - когда она ластится и произносит слова, которых Луар и не надеялась услышать. Словно всё что они сделали в этой квартире было слабым подтверждением того, что оказалось всего лишь озвучено вслух; слов так мало, всегда недостаточно, но это - чёткое и окончательное подтверждение что они обе нуждаются друг в друге.

Она не хотела омрачать эти слова и эти чувства чем бы то ни было.

Но сложно выбросить на периферию три года тишины, что они провели исключительно вдвоём. Ещё сложнее сделать вид, что за время отсутствия Иллуны у Луар не появилось ничего, что стало бы ей дорого.

Луар обнимает её крепко-крепко, касаясь ладонями обнажённой спины, не позволяя подняться, выражая свой ответ на её чувства в этом, но словами - возвращается к другой женщине, словно они до сих пор были поделены на физическое и вербальное, и последнее было всё ещё не про Луну.

- Почему ты это сделала? Ты вообще думала о последствиях? Даже при том что я смогла найти отговорку... Ты же понимаешь как это выглядит?

Вопреки обвинительному тону, руки Луар размеренно ходят по лопаткам и талии Луны, успокаивающе поглаживая, путаясь в длинных прядях волос, взъерошенным полотном накрывших спину. Вопросы Луар звучат как претензии, несмотря на то что ей не хотелось вкладывать в них такой смысл - вопросом "зачем тогда она всё это спросила" она задаётся почти сразу, внимательно вслушиваясь в полученные ответы. Морщится, слыша предположение о том, что быть любимой двумя сразу - приятно.

Луар никогда не лгала о своих чувствах - сама не понимала где кроется правда. Взращенная временем любовь к Луне стала чем-то основополагающим и стабильным, а потому не вызывала сомнений, куда труднее ей становится понять как было до неё. В этом была причина её податливости рядом с ней, возможно, это же стало причиной того что она её не остановила - даже не попыталась, не желая... что? Портить любимому человеку веселье? Безотказность, проявляющаяся в присутствии Луны, не была её виной и проблемой - она лишь пожинала плоды, но и краткое заявление о ревности едва ли объясняло её собственное поведение.

А может, Луар просто была слишком отдалённо знакома с таким ощущением как ревность - до сих пор им не приходилось сталкиваться по тем или иным причинам.

Объятия, постепенно слабеющие с каждым словом Луны, наконец размыкаются и Луар её отпускает, даже немного отстраняет от себя в желании взглянуть ей в глаза - ловит за подбородок и держит, не прерывая зрительного контакта. Она больше не хмурится, её лицо едва ли что-то выражает, как, впрочем, и тон голоса.

- Ты говоришь что рассчитывала на то что я буду пытаться не вызвать подозрений. Но тебе ведь пришлась бы по вкусу моя неудача?

Луна тоже полна противоречий - ревнуя, она выбрала не позволить разговору быстро и на нейтральной ноте закончиться. Если поначалу она и могла надеяться на то, что Луар сорвётся и даст Инкрет понять о происходящем, то с момента, как последняя тоже включилась в игру, это перестало выглядеть правдоподобным итогом, если бы только не вмешалась Луна. Она подслушивала, понимала, что происходит на телефонной линии, но даже тогда продолжила, вынужденная разделить их первый секс с кем-то ещё.

Пожалуй, Луар и вправду задала неправильные вопросы - Луна могла не беспокоиться о чувствах Инкрет, которую даже не знала, и это было, конечно, за пределами норм морали Луар, но в целом - понятно. А вот что её мотивировало продолжить, несмотря на явно свернувший не в ту сторону план, было действительно интересно.

Для ревнующего человека Луна задаёт слишком много вопросов о своей "сопернице" - а может, именно так всё и должно работать? Луар не испытывает большого желания на них отвечать, не будучи уверенной, что ответы, в свою очередь, не ранят саму Луну, не говоря уже о том, что она сама едва ли знала все ответы.

- Думаешь всё так просто? - не рассказывать подробностей - логичный вывод и решение, если бы вся проблема действительно крылась лишь в нежелании ранить Инкрет. Молчание (нет, уже свершённый поступок) ранило саму Луар - ей непривычно действовать вопреки собственному чувству морали. Она говорит так, словно хочет продолжить, но понимает, что если будет двигаться в том же направлении, будет казаться что она перекладывает на Луну всю вину, а себя выставляет жертвой, в то время как правдой не было ни то, ни другое. Луар задумчиво отводит взгляд, молчит, собираясь с мыслями, а затем коротко жмёт плечами. - Может и так. Тогда пошли в душ.